Сальватор положил в угол завязанную с четырех углов скатерть с останками ребенка, а Роланд, жалобно заскулив, лег рядом с этим печальным узлом.
Господин Жакаль смотрел на действия молодого человека, приподняв очки, но не стал спрашивать, что тот делает.
Сальватор направился к нему.
Кабинет был освещен всего лишь одной лампой под зеленым абажуром. Эта лампа освещала только круг на рабочем столе господина Жакаля, в то время как остальная часть кабинета продолжала оставаться в темноте.
Таким образом, когда они уселись перед столом, их колени были освещены, а лица терялись в полумраке.
– Ах-ах! – первым произнес господин Жакаль. – Так это вы, дорогой мсье Сальватор. Я и не знал, что вы в Париже.
– Да, я вернулся всего несколько дней тому назад, – ответил Сальватор.
– И благодаря каким же новым обстоятельствам я имею честь видеть вас у себя? Поскольку вы человек неблагодарный и приходите ко мне только тогда, когда вам ничего другого не остается.
Сальватор улыбнулся.
– Человек не волен постоянно приходить к тому, кто ему симпатичен, – сказал он. – Да и потом у меня много дел.
– И откуда же вы пришли сейчас, господин занятой человек?
– Я только что из Ванвра.
– Эге! Уж не ухлестываете ли вы за любовницей господина де Моранда, как ваш приятель Жан Робер за его женой? Бедняге в таком случае не позавидуешь!
И господин Жакаль набил ноздри огромной порцией табака.
– Нет, – сказал Сальватор, – вовсе нет… Я прибыл от одного из ваших друзей.
– Одного из моих друзей?.. – переспросил господин Жакаль, делая вид, что старается угадать, от кого именно.
– Или от одного из ваших знакомых, так будет точнее.
– Вы заставляете меня теряться в догадках, – снова произнес господин Жакаль. – Друзей у меня мало, поэтому я сразу же догадался бы, о ком идет речь. Но вот знакомых у меня очень много.
– О, не стану утруждать вас догадками, – сказал молодой человек серьезным голосом. – Я прибыл от господина Жерара.
– Господин Жерар? – спросил начальник полиции, открывая табакерку и запуская в нее чуть ли не всю ладонь. – Господин Жерар! Кто же это такой? Вы ошибаетесь, дорогой мсье Сальватор, я не знаю никакого господина Жерара.
– О, знаете! Одного слова, а скорее одного намека будет достаточно для того, чтобы вы его вспомнили: это тот самый человек, который совершил преступление, за которое завтра будет казнен господин Сарранти.
– Ба! – воскликнул господин Жакаль, с шумом втягивая носом понюшку табака. – А вы уверены в том, что говорите? Вы уверены, что этот человек и является настоящим убийцей? Апчхи!
– Мсье Жакаль, – сказал Сальватор, – мы оба очень дорожим нашим временем и не можем его понапрасну терять. Хотя оба мы и преследуем совершенно разные цели. Давайте же используем наше время с пользой для дела. Выслушайте меня и постарайтесь не перебивать. К тому же мы с вами слишком давно знаем друг друга, чтобы ломать комедию. Если у вас есть власть, то и у меня ее достаточно, вам это известно. Я не хочу напоминать вам о том, что я спас вам жизнь, я просто хочу сказать, что тот, кто поднимет на меня руку, не проживет больше суток.
– Я знаю, – сказал господин Жакаль. – Но поверьте, что для меня долг превыше жизни и что угрозами меня…
– Я вам не угрожаю. В доказательство этого вместо того, чтобы говорить утвердительно, я буду говорить вопросительно. Верите ли вы в то, что тот, кто поднимет на меня руку, не проживет и суток?
– Не верю, – спокойно ответил господин Жакаль.
– Это все, что я хотел бы узнать… А теперь давайте перейдем к делу. Завтра должна состояться казнь господина Сарранти.
– Я об этом и забыл.
– Короткая же у вас память. Ведь не далее как сегодня вечером, в пять часов, вы предупредили исполнителя воли суда о том, чтобы тот был готов к завтрашнему дню.
– Но почему, черт возьми, вы так интересуетесь судьбой этого Сарранти?
– Он отец моего самого близкого друга, аббата Доминика.
– Да, это мне известно. Я знаю также, что этот несчастный юноша добился от короля отсрочки казни отца на три месяца. Без этой отсрочки его отец был бы казнен уже полтора месяца тому назад. Он отправился в Рим, не знаю уж зачем. Но ему, несомненно, ничего не удалось там сделать. Или же он погиб по пути туда, поскольку его больше никто не видел. Это очень печально!
– Но не настолько, как вы полагаете, мсье Жакаль. Ибо пока он шел в Рим, чтобы добиться помилования отца, он попросил меня здесь на месте восстановить справедливость. Я принялся за дело и с помощью Господа нашего, который не оставляет без поддержки добрые сердца, мне это удалось.
– Вам это удалось?
– Да, несмотря на ваше противодействие. Мне удалось это во второй раз, мсье Жакаль.
– А когда же был первый раз?
–