В одно мгновение на Кармелиту обрушился поток приглашений, подобно будущим цветам ее грядущего успеха.
Старый генерал, бывший, как мы уже сказали, большим знатоком, которого трудно чем-то удивить, почувствовал, что по его щекам текут слезы волнения. Это было ливнем, который дал выражение его чувствам, охватившим сердце в то время, когда он слушал пение этой печальной девушки.
Жан Робер и Петрюс инстинктивно подались друг к другу, и в их молчаливом рукопожатии нашло незримое выражение охватившее их огромное волнение и печальный восторг. Если бы Кармелита дала им знак к мести, они немедленно набросились бы на этого беззаботного Камила, который, не ведая того, что случилось по его вине, с улыбкой на устах и моноклем на глазу кричал со своего места «Браво! Браво! Браво!», словно он находился у «Итальянцев».
Регина и Лидия, понимавшие, что присутствие этого креола добавило боли и выразительности голосу Кармелиты, вздрагивавшие во время пения от опасения, что при каждой новой ноте сердце певицы разорвется от страданий, были поражены. Регина не смела обернуться, а Лидия боялась поднять голову от нот.
Вдруг раздался крик ужаса людей, обступивших Кармелиту. Обе молодые женщины стряхнули оцепенение и одновременно обернулись к подруге.
Спев последнюю ноту отчаяния, Кармелита закинула голову назад и, бледная, застывшая, похолодевшая, непременно рухнула бы на паркет, если бы ее не поддержали чьи-то заботливые руки и чей-то дружеский голос не произнес тихо:
– Мужайтесь, Кармелита! И будьте гордой: начиная с сегодняшнего вечера, вам больше никто не нужен!
Перед тем, как закрыть глаза, молодая женщина успела узнать в говорившем Людовика, этого жестокого друга, который вернул ее к жизни.
Тяжело вздохнув, девушка грустно покачала головой и потеряла сознание.
И только тогда две слезы скатились из ее закрытых глаз на бледные щеки.
Подруги приняли Кармелиту из рук Людовика, вошедшего без шума и объявления в гостиную во время пения и так вовремя сумевшего предотвратить падение девушки на пол.
– Ничего серьезного, – сказал он подругам певицы, – такие приступы слабости скорее идут ей на пользу, а не во вред… Дайте ей понюхать вот этот пузырек, и через пять минут она придет в себя.
Регина и Лидия с помощью генерала отнесли Кармелиту в спальню. Генерал остановился на пороге.
Когда Кармелита исчезла за дверью, слушатели, успокоенные словами Людовика, вновь дали волю своим чувствам.
В гостиной раздался крик единодушного восхищения!
Глава XVII
Где Камил туго соображает
Когда все вволю насладились талантом будущей дебютантки сцены, когда в ее адрес были высказаны все мыслимые и немыслимые комплименты, каждый из осчастливленных слушателей, пообещав клятвенно непременно ввести ее в свой круг, позволил увлечь себя