Серия «Тайны великих детективов»
Вышли:
Готовятся к выходу:
Грани Лунного камня
Моим питерским друзьям,
Лизе, Лене и Андрею
Глава первая, рассказывающая о необычном событии на Веллингтон-стрит и знакомящая нас с Уилки Коллинзом
Никогда еще Веллингтон-стрит не видела такого скопления народа.
Маленькая улочка неподалеку от оперного театра Ковент-Гарден и моста Ватерлоо, отпочковавшаяся от Стрэнда, во второй половине XIX века превратилась из еще одной тихой улицы в мировой центр журналистики.
Согласно данным переписи, за десять лет, с 1841 по 1851, на этой улочке обосновались офисы двадцати газет и тринадцать издательств или книготорговых фирм, среди которых самыми известными были Джордж Рейнольдс и Генри Мэйхью.
Успешный писатель и журналист Джордж Уильям Макартур Рейнольдс, издававший вместе с партнером «Сборник Рейндольдса» и «Еженедельную газету Рейнольдса», был одним из первых журналистов, кто рассказывал о криминальных новостях английской столицы. Когда Оскар Уайльд под впечатлением от казни одного из заключенных, осужденного на смерть за убийство жены, написал «Балладу Редингской тюрьмы», драматург знал, что только один издатель в Лондоне отважится напечатать столь радикальную поэму. У Рейнольдса имелся мотив, чтобы расположить офис именно на Веллингтон-стрит, ведь на соседней улице располагался полицейский участок знаменитых «бегунов с Боу-стрит» под руководством Генри и Джона Филдингов, чистивших английскую столицу от многочисленных банд. Соседом Рейнольдса был Генри Мэйхью известный журналист и публицист, руководитель газет «Лондонский лейборист» и «Лондонская беднота», исследовавший жизнь беднейших слоев английской столицы. Столь плотная концентрация издателей и журналистов на одной улице привела к тому, что Веллингтон-стрит быстро превратилась из «малоизвестного притока Стрэнда» в культурную достопримечательность, которую посещали интеллектуалы, политики, люди из криминала и заходили поглазеть приезжие. Этой славе способствовали газеты и журналы, продававшиеся не только в Лондоне или Европе, но и во всем Северном полушарии. А некоторые экземпляры доставлялись даже в Австралию, а потому журналисты и газетчики гордились тем, что их читают во всем мире.
Главной звездой Веллингтон-Стрит был Чарльз Диккенс, чей офис газеты «Домашнее чтение» располагался в самом начале улицы. Один из жителей улицы, простой торговец, оставивший свидетельства о тех годах, пишет что «его худощавую фигуру часто видели, когда он стремительным шагом проходил мимо его лавки, одновременно с боем часов, и в руке у него была его неизменная маленькая сумка».
Когда писатель порвал отношения с деловыми партнерами и основал собственную газету, он уже настолько привык к этой улице, что арендовал помещение под офис буквально в одном из соседних домов. А еще спустя пару лет снял второй этаж над редакцией, где располагалась его холостяцкая квартира.
На маленькой улице регулярно собирались зеваки и знатоки литературы в ожидании очередного выпуска журнала или газеты. Но такого скопления любителей чтения, как это случилось летом 1868 года, на Веллингтон-стрит еще никогда не наблюдали. Каждую пятницу, аккурат к моменту выхода очередного номера «Круглого года», собирались толпы, через которые с трудом протискивались журналисты, издатели и просто прохожие. Улица была заполонена людьми самого разного возраста и социального положения. Здесь были молодые люди респектабельного вида и простые рабочие, которые умели читать и для которых газета была зачастую единственным средством развлечения. На всех деревьях словно стая голодных птиц расселись мальчишки-разносчики, которые сообщали любопытным о том, как идут дела в офисе. Еще один удивительный факт, зафиксированный свидетелями этого необычного явления на Веллингтон-стрит. Получив свои экземпляры, эти самые мальчишки не торопились с продажами свежих номеров, а открывали газету и стремительно читали новый номер в поисках ответа, который волновал большую половину Лондона. А пока все ждали очередного номера газеты, в редакции за единственным столом сидел Уильям Генри Уиллс, с которым Диккенс познакомился еще в «Дейли ньюс», а позднее сделал своей правой рукой. Худой и маленький человек с цепким взглядом профессионального редактора, в который раз пытался сосредоточиться на первом отпечатанном экземпляре, чтобы поймать все ошибки наборщиков. Толпы любителей чтения, ожидающие очередного номера, действовали ему на нервы.
За два десятилетия работы с Диккенсом он привык, что издание газеты – это четко отрегулированный механизм. Диккенс неизменно появлялся в редакции к восьми утра и работал