В октябре 1962 года я как раз возвращался на военно-морскую базу Норфолк после завершения развертывания в Средиземном море на борту авианосца «Энтерпрайз».
Моя эскадрилья поднялась с «Энтерпрайза» и вернулась на авиабазу военно-морского флота Оушеана, в то время как корабль входил в Норфолк.
Через несколько дней после нашего возвращения мы внезапно получили приказ вылететь обратно на авианосец. Наши командиры объяснили необычный приказ, сообщив, что в нашу сторону идет ураган.
За двадцать четыре часа все наши самолеты поднялись в воздух и вернулись на авианосец, и мы направились в открытое море. Кроме наших А-1, на «Энтерпрайз» были боевые самолеты большой дальности, для которых характерны сложности при взлете и посадке. Мы отправились для нашего таинственного развертывания без них.
Наш авиационный командир обратился к представителю эскадрильи и сказал ему, что у нас нет времени ждать, пока прилетят все его самолеты; некоторым из них придется вернуться на свою базу.
Я был достаточно сбит с толку видимой срочностью нашей миссии – нас поспешно переместили за один день, оставив позади некоторые наши самолеты; эскадрилья военно-морского флота получила приказ присоединиться к нам, имея достаточно горючего, чтобы приземлиться или сесть на воду. Тайна разрешилась, когда вскоре всех пилотов собрали в большом салоне «Энтерпрайза», чтобы выслушать послание президента Кеннеди, который сообщал стране, что советские базируют на Кубе ядерные ракеты…»
На этот раз он имел в виду известный Карибский кризис 1962 года, более 45 лет назад, оставивший в нем тайное желание напасть на нашу страну.
«Энтерпрайз», шедший полным ходом на своем атомном реакторе, был первым американским авианосцем, пришедшим в воды по соседству с Кубой. В течение почти пяти дней мы, пилоты «Энтерпрайза» думали, что начнем боевые операции. Мы никогда раньше не участвовали в боях и, несмотря на мировую конфронтацию, которую предвещал удар по Кубе, мы были готовы и жаждали произвести свой первый вылет. Атмосфера на борту судна была достаточно напряженной, но не чрезмерно. Конечно, мы внутри были очень возбуждены, но сохраняли спокойствие, подражая типичному имиджу лаконичного, сдержанного и смелого воюющего американца…
После пяти дней напряжение спало, когда стало очевидно, что кризис будет разрешен в мирной форме. Мы не были разочарованы, что не сумели получить свой первый боевой опыт, но у нас разгорелся аппетит, и воображение оживилось. Мы с жадностью ждали случая сделать то, чему мы были научены, и наконец обнаружить, хватало ли у нас храбрости, чтобы выполнить задание…»
Далее он рассказывает об инциденте, происшедшем на атомном авианосце Форрестол, когда тот находился в Тонкинском заливе. Сто тридцать четыре молодых американца, многим из которых было