Мне было тогда четырнадцать лет. В машину родителей въехал на бешеной скорости джип, а я стала невольным свидетелем аварии. Но ужас только начинался. Как выяснилось, виновником ДТП был наш городской прокурор. Благодаря его связям моих погибших родителей, подтасовав кое-какие данные в ходе следствия, из потерпевших превратили в виновников, а нам с дедулей еще пришлось выплачивать судебный иск этому гаду, из-за чего квартиру пришлось продать, а нам перебраться в коттеджный поселок. Благо папа и мама перед самой гибелью практически достроили там дом. Но узнала я все подробности только спустя четырнадцать лет после трагедии. До этого времени дедуля меня берег, я смогла окончить юридический институт, поработать юрисконсультом на кирпичном заводе нашего Горовска и впасть в плохо скрываемую тоску от скукоты избранной мною специальности. Как только дедушка поведал мне все подробности гибели родителей, точнее последующего судебного произвола, я приняла важное самостоятельное решение, после которого жизнь моя круто изменилась.
Первым делом я отомстила прокурору. Этот негодяй, судя по тому разгульному образу жизни, который он вел на пенсии, похоже, и думать забыл о погибшей семейной паре, в машину которых он направил нетрезвой рукой свой джип. Я постаралась, чтобы эти воспоминания прочно засели в его голове. Да и что в итоге оставалось человеку, если так можно назвать этого выродка, после того, как он лишился здоровья, денег, былых связей, сомнительных друзей, поменял роскошные апартаменты на койко-место в нашем доме престарелых.
Я многое поняла о жизни, своих надеждах и мечтах, пока готовила эту месть. Возвращение на кирпичный завод в мои планы не входило. Мы с дедушкой никогда не бедствовали благодаря доходу от акций, доставшихся нам в наследство, но и без дела сидеть не хотелось. Хотя оно постепенно нашло меня само. В нашем Горовске оказалось очень много несправедливо униженных, оскорбленных или осужденных людей. Так получилось, что мне удавалось кому-то из их числа помочь восстановить справедливость, а они делились этим со своими знакомыми и друзьями… Так, постепенно, я определила свое место в профессиональной жизни и обросла клиентурой. Заказы находили меня сами. За мной даже закрепилось довольно почетное прозвище Мисс Робин Гуд, но сама я его никак не использовала и даже, признаться, стеснялась. До сих пор мне удавалось избегать пристального внимания правоохранительных органов, так как знание юридических основ и канонов не раз выручало и помогало мне выстраивать действия в рамках закона.
Дедушка гордился моими успехами, но я понимала, что он очень переживает за меня и мою безопасность. Поэтому я, как могла, скрывала от него подробности тех рискованных методов, которые я применяла, чтобы уличить настоящего преступника, докладывая Арише, как правило, конечный результат. Была у него и еще одна тема, которую он иногда ворчливо озвучивал, если был недоволен. Он волновался, что в то время как моя профессиональная деятельность бурлит, на личном фронте у меня полный штиль. Но я уже не раз объясняла ему свою позицию. Я предпочитала не размениваться по мелочам, а дождаться настоящего чувства. Это кредо, кстати, в корне отличалось от взглядов на жизнь, которых придерживалась моя подруга Алина Нечаева. Вспомнив о ней, я подумала, что было бы неплохо созвониться и выяснить, вдруг у нее тоже нет планов на вечер, хотя с ней обычно такое не случается.
Мужчины вьются рядом с моей подругой, как осы вокруг блюдца с вареньем. Она умело пользуется своею красотой и не считает нужным тратить лучшие годы жизни на пассивное ожидание Грея под алыми парусами. Она не раз надо мной подшучивала. Но мы никогда не ругались ни на эту тему, ни на какую-то другую. Ее бурная личная жизнь не вызывала у меня зависть, да и порицать легкомысленный нрав Алины я не собиралась. Тем более что подругой Нечаева была верной, и она не раз помогала мне в моем авантюрном полудетективном хобби, ставшем в итоге любимой работой.
Но позвонить я ей не успела.
– Полетт, ты занята вечером? – осведомился Ариша, появившись на пороге нашей гостиной, где я приготовилась было к свиданию с телевизионным пультом.
– Не особенно, – протянула я, с удовольствием рассматривая моего пожилого родственника. – А ты, судя по всему, куда-то собрался? – констатировала я, отметив бодрый вид дедули, элегантно зачесанную назад седую шевелюру, свежую сиреневую сорочку вкупе со светлыми льняными брюками и начищенные до блеска бежевые мокасины.
– Ты же знаешь, милая, покер – моя страсть! – с виноватым вздохом ответил он, хотя глаза его уже заранее азартно блестели. Дедушка мой был картежником со стажем. С тех пор как у нас запретили казино, он утолял свою пагубную страсть в компании таких же, как он, единомышленников на каких-то конспиративных квартирах. Всякий раз он уверял меня, что играют они теперь исключительно на спортивный интерес, дабы не нарушать закон, но я никогда не планировала