Пролог. Лето 1996 года
Его разбудил телефонный звонок. Машинально он посмотрел сначала на закрытую дверь, потом на распахнутое окно. На улице было ещё темно, но рассвет уже брезжил.
Радиобудильник показывал, что было только начало шестого. Для такого жаворонка, как он, не проблема, но сегодня воскресенье. Кто, черт его дери, звонит в такую рань?
Звонок не смолкал. Он решил просто проигнорировать его.
«Тина», – пронеслось у него в голове.
Возможно, она снова попала в заварушку, у неё случился эмоциональный срыв, или ей нужно где-нибудь переночевать. Но обычно она звонила на мобильный.
Так как звонивший, похоже, твёрдо решил вытащить его из кровати, он нехотя поднялся и протопал в одной футболке и боксерах в коридор, где на стене висел телефон.
– Что случилось? – заспанно спросил он, подняв трубку.
– Это я, твой отец.
Он узнал голос с первого слога и мгновенно проснулся. Волосы на затылке встали дыбом, нервные окончания завибрировали от напряжения.
– Что тебе нужно?
– Я твой отец. Мне что, нельзя позвонить?
– Нет!
– Мне нужно с тобой увидеться. Ты можешь прийти ко мне?
– Я не хочу тебя видеть!
Он чувствовал, как растёт раздражение отца. Его раздражение всегда росло слишком быстро.
– Дэнни, это важно. Я скоро умру.
– Ну вот, наконец-то хоть одна хорошая новость.
– Я серьёзно.
– Я тоже.
Голос его отца изменился, стал мягким, почти нежным, когда он снова заговорил:
– Пожалуйста. Мне нужно поговорить с тобой до того, как я умру. Я должен тебе кое-что рассказать.
Дэнни узнал этот тон. От настойчивости в голосе отца по его спине пробежала дрожь.
– Умирай. Меня это не интересует! – ответил он.
Когда он уже решил просто положить трубку, отец закричал:
– Это ты виноват, ублюдок. Это должно было случиться с тобой! Не с Лиамом! Это должен был быть ты! Все было бы по-другому!
– Побереги силы! Теперь у тебя не получится обидеть меня!
Хоть он и произнёс это убеждённо, это не было правдой. Слова отца ранили его прямо в сердце. Так было всегда.
– Ты – высокомерный и надменный ублюдок, Дэнни!
– Кто бы говорил!
– Хорошо. Ты сам напросился, – тон снова изменился, стал пугающе спокойным. – Сейчас ты выслушаешь меня очень внимательно. Я скажу это только один раз.
Дэнни слушал. Рукой он сжимал трубку аж до боли, а на его лбу выступил пот. На мгновение ему показалось, что земля под ногами вот-вот задрожит, но это только подкашивались ноги. Он чуть было не расхохотался, такими нелепыми показались ему слова отца. Всё казалось неправдоподобным и смешным, но в глубине души он знал, что это правда.
Октябрь 1999 года
– Северный ветер, – чересчур драматично произнесла я и пальцем показала в сторону горизонта. – Когда ветер дует оттуда, это не сулит ничего хорошего.
– Ты даже не знаешь, где север, – хохоча, ответила Ванесса.
Чёртово колесо застыло в верхней точке, и я высунулась из кабинки. Театральным жестом потянулась к небу и почти поверила, что могу дотронуться до него кончиком пальца. Вид открывался колоссальный.
– Казалось, небо землю тихо поцеловало перед сном[1].
– Э-эй, – Ванесса помахала руками перед моим лицом. – С каких это пор ты стала такой поэтичной?
– Вообще не поэтичная. Просто вдруг в голову пришло, – уверенно парировала я и решила вернуться в своё нормальное состояние.
Колесо продолжило движение, и я села. В нетерпении забарабанила пальцами по ограждению. Путь вниз занял вечность. Мы так много запланировали на этот вечер, и я не могла дождаться его начала.
Когда мы выходили из кабинки, я всё еще ощущала невесомость. Довольная жизнью, я шла за подругой по почти пустой площади. Сегодня она надела облегающие джинсы и короткий пуловер, который при каждом её движении открывал часть живота. Правильные туфли могли бы ещё больше подчеркнуть её длинные ноги. Но она ненавидела каблуки и, как всегда, надела скромные кроссовки. А я не могла позволить себе подобную роскошь. Чтобы не казаться рядом с ней плотной и коротконогой, мне пришлось выбрать чёрные сапоги на высоких каблуках. К ним подошёл шикарный зелёный пуловер с белой отделкой, который, по моему мнению, идеально сочетался с моими длинными каштановыми волосами. Погода для октябрьского вечера была необычайно теплой. Только ветер напоминал, что впереди зима. Я готова была поспорить, что он дул с севера.
– Перекусим чем-нибудь? – спросила Ванесса и направилась к свободному столику в уголке.
Мы каждый год вместе ходили на Канштатский луг[2]. Посещение народного праздника стало нашей давней