Анжела Синклер выросла в небогатой семье, она вполне годилась для постельных утех богача, но о браке с ним могла и не мечтать, не говоря уж о признании их общего сына надменным отцом. Джек судорожно сжал зубы. Его не признавали, пока драгоценный папочка был жив и здоров, а потом он помер, и заваренную им кашу пришлось расхлебывать всем остальным.
Всю свою сознательную жизнь Джек старался держаться подальше от высокородных родственничков, а светское общество единодушно придерживалось норм этикета и принятых порядков. Так что презренного ублюдка никто не хотел видеть, зато все радостно встречали «законышей», детей Реджинальда Кинкейда и Элизабет Кинкейд. А до поры до времени папаша вообще держал существование Анжелы и своего первенца в глубокой тайне. Ну а теперь самое главное – женщина, которой он стал беззаветно доверять и безгранично уважать, которую, как он считал, сможет любить до конца своих дней и уже купил колечко, чтобы сделать ей предложение, работала на Кинкейдов. Как оказалось, все их отношения были построены на лжи и обмане.
– Пожалуйста, Джек. Ты должен мне поверить. Когда я купила тебя на том аукционе, я не имела ни малейшего представления о том, кто ты такой. Я не понимала, почему никто другой не хочет тебя покупать, ведь деньги шли на благотворительность. Тогда мне это показалось очень странным.
– Думаешь, я поверю, что Кинкейды тут ни при чем? – Джек устало покачал головой. – Прости, дорогая. Учитывая, что ты на них работаешь и ни разу об этом не упомянула за все эти четыре месяца, я просто не могу тебе поверить.
– Я обо всем узнала только после нашего первого поцелуя на аукционе. Помнишь, нас тогда застукала Лили? Ты тогда ушел, а она мне рассказала, кто ты такой.
О да, Джек отлично помнил тот поцелуй, помнил всепоглощающее желание, охватившее их с головой и заставившее позабыть обо всем на свете. Никогда еще он не испытывал ничего подобного. Джек очень редко терял над собой контроль и всегда высоко ценил умение держать себя в руках в любой ситуации, надежно спрятав эмоции за каменной стеной. Но той ночью… Той ночью он полностью раскрылся, влекомый необузданным желание обладать этой женщиной, сделать ее своей во всех возможных смыслах этого слова.
Неужели его родители чувствовали друг к другу то же самое и именно поэтому презрели все условности и правила? Джек поспешно отбросил эту мысль. Конечно, он не стал тащить Ники в постель той ночью. А вот при следующей встрече, после ужина, полагавшегося ей по правилам аукциона, они предались страстной любви.
Джек не сводил глаз с Ники, смотрел, размышлял, взвешивал.
– Даже если бы я тебе и поверил… Ты купила меня при Кинкейдах, значит, они знали, что нас ждет свидание. Может, теперь попробуешь меня убедить, что они упустили такую прекрасную возможность? Ты же их корпоративный детектив, не так ли?
– Да, я их корпоративный детектив. Да, Мэтт и Реджинальд Кинкейды знали, что нас ждет ужин. И да, Мэтт попросил меня…
Ники