Голубенькие глазки. Александр Прозоров

собирал таким образом на выпивку – заношенное до невозможности пальто, засаленная вязаная шапочка, мятые брюки и стоптанные армейские ботинки уверенно подтверждали эту мысль. Интересно, откуда у него оказались эти густо смазанные дверные петли, ригельный замок и полная коробка дюймовых гвоздей? Влез, поди, в чью-то пустующую дачу и уволок все, что под руку попалось.

      Еще он продавал плоскую бутыль из тонкого прозрачного стекла. В бутыли плавали глаза. Глаза, сделанные столь аккуратно, что казались настоящими.

      Я взял бутыль в руку, наклонил; глаза, чуть колыхнувшись, продолжали смотреть прямо перед собой – наверное, в них был вделан балласт, заставляющий плавать строго в одинаковом положении. Я представил себе их немигающий взгляд за стеклом книжной полки – на бабенок должно производить убийственное впечатление. Словно наяву послышались их испуганные вскрики и вызвали невольную улыбку.

      – Сорок пять, – сказал он, не шелохнувшись, будто меня и не существовало.

      Водка в соседнем ларьке стоила тридцать два рубля.