Упразднены банки, в которых, собственно, нет никакого смысла, поскольку деньги потеряли свою ценность. Нет магазинов, ибо нечего продавать. Существовавшие ранее огромные предприятия уничтожены или демонтированы, как и большинство других зданий. Из орудий труда только то, что можно откопать среди обломков камня. Нет продовольствия.
Закон и порядок практически не существуют, потому что нет полиции и судов. В некоторых районах, похоже, стерлись границы понимания того, что хорошо и что плохо. Люди берут себе все, что хотят, не обращая внимания на то, кому это принадлежит, кроме того, само понятие «собственность» почти совсем не работает. Все принадлежит только тем, кто достаточно силен, чтобы удержать это «все» у себя, и тем, кто в состоянии это охранять ценой жизни. Мужчины с оружием в руках бродят по улицам и забирают все, что захотят, угрожая каждому, кто встает у них на пути. Женщины всех сословий и возрастов продают себя за еду и защиту. Ни стыда. Ни морали. Только выживание.
Современным поколениям трудно представить себе, что такой мир может существовать за пределами фантазий голливудских сценаристов. Однако еще живы сотни тысяч людей, которые пережили подобное, и не где-то в далеких уголках земного шара, а в самом сердце десятилетиями считавшихся самыми стабильными и развитыми регионов на Земле. В 1944 и 1945 гг. большая часть Европы в течение месяцев одновременно погрузилась в состояние хаоса. Вторая мировая война, без сомнения самая разрушительная война в истории, разорила не только материальную инфраструктуру, но и общественные институты, которые удерживали страны вместе. Политическая система была разрушена до такой степени, что американские наблюдатели предупреждали о возможности всеевропейской гражданской войны. Умышленное разделение общества посеяло необратимое недоверие между соседями, а всеобщий голод сделал человеческую мораль неуместной. «Европа, – утверждала газета «Нью-Йорк тайме» в марте 1945 г., – находится в таком состоянии, которое не в силах понять ни один американец». Это был «Новый темный континент».
То, что Европа сумела вытащить себя из этой трясины и стать процветающим, толерантным континентом, кажется чудом. Оценивая героические подвиги восстановления из руин – реконструкцию дорог, железнодорожных путей, заводов и целых городов, можно поддаться искушению, увидеть в этом только прогресс. Политическое возрождение Запада также впечатляет, особенно реабилитация Германии, которая всего за несколько лет превратилась из государства-парии в ответственного члена семьи европейских государств. В послевоенные годы родилось также и новое желание международного сотрудничества, которое должно было принести процветание и мир. Десятилетия, прошедшие после 1945 г., были названы единственным самым длинным периодом международного мира в Европе со времен Римской империи.
Ничего удивительного в том, что авторы, исследующие послевоенную эпоху, – историки, государственные деятели и экономисты – зачастую склонны отождествлять Европу, восставшую из пепла пожарищ, с птицей фениксом. Согласно этой точке зрения, окончание войны стало не только концом репрессий и насилия, но и духовным, нравственным и экономическим возрождением целого континента. Немцы называют месяцы после войны Stunde nul («нулевой час»), имея в виду то, что это было время, когда с грифельной доски истории было все стерто, и ей была дана возможность начаться заново.
Но не нужно большого воображения, чтобы понять, насколько наивен подобный взгляд на послевоенную историю. Во-первых, Вторая мировая война не прекратилась с поражением Гитлера. Для разрешения конфликта такого масштаба, вместе со всеми мелкими гражданскими разногласиями, в него входящими, потребовались месяцы, если не годы. В разных частях Европы он завершился в разное время. Например, на Сицилии и на юге Италии война закончилась осенью 1943 г. Во Франции для большинства гражданского населения – годом позже, осенью 1944 г. В регионах Восточной Европы, напротив, насилие продолжалось еще долго после Дня Победы. Войска Тито сражались с немецкими частями в Югославии по крайней мере до 15 мая 1945 г. Гражданские войны, спровоцированные участием нацистов, продолжали бушевать в Греции, Югославии и Польше еще несколько лет после окончания главной войны. А на Украине и в Прибалтийских государствах партизаны-националисты продолжали сражаться с советскими войсками до 1950-х гг.
Некоторые поляки утверждают, что Вторая мировая война на самом деле закончилась совсем недавно, объясняя это тем, что конфликт официально начался с вторжения в их страну и нацистов, и Советов и продолжался до тех пор, пока последний советский танк не покинул страну в 1989 г. Того же мнения придерживаются и многие в Прибалтике. В 2005 г. президенты Эстонии и Литвы отказались приехать в Москву на празднование 60-й годовщины Победы на том основании, что, по крайней мере, для их стран освобождение наступило лишь в начале 1990-х гг. Если вспомнить о холодной войне, по сути своей состоянии постоянного конфликта между Восточной и Западной Европой, и нескольких национальных восстаниях против господства Советов, тогда утверждение о том, что послевоенные годы явились эрой нерушимого мира, кажется безнадежным преувеличением.
В равной степени