Много места в романе «Дарданеллы» уделено и последующим драматическим событиям. После подписания унизительного Тильзитского мира император Александр Первый был вынужден заключить союз со своим вчерашним врагом Францией против своего вчерашнего союзника – Англии. Заложником этой ситуации, несмотря на одержанные победы, и стала наша Средиземноморская эскадра. Проявив еще раз незаурядный талант флотоводца, вице-адмирал Сенявину удалось довести ядро эскадры до Лиссабона, где она была блокирована превосходящими английскими силами. После долгих переговоров наши корабли были переданы англичанам на почетное хранение до окончания войны, а команды возвращены на родину. Не менее драматичной оказалась судьба экипажей, оставшихся в портах Средиземного моря, возвращавшихся на Родину в течение нескольких лет. Последней в Россию вернулась команда шлюпа «Шпицберген», произошло это только в 1814 году. Впервые рассказывает Владимир Шигин и о подвиге нашего «средиземноморского «Варяга» фрегата «Венус». Блокированный английской эскадрой на Сицилии, «Венус» был готов в одиночку даться с противником. Только в самый последний момент нашему послу удалось решить дело миром.
Не просто складывались судьбы наших моряков и после возвращения на Родину. Император Александр Первый к флоту относился весьма прохладно, а моряков не жаловал. Именно поэтому опальный флотоводец Сенявин совершает еще один подвиг, на этот раз гражданский. Все свое состояние, дом и имущество он распродает во имя обеспечения средствами раненных и больных сослуживцев, семей погибших…
Уверен, что начавший читать роман Владимира Шигина «Дарданеллы» уже не выпустит его из рук, не перевернув последней страницы.
Главнокомандующий Военно-Морским флотом Российской Федерации в 1992–1997 годах, бывший командир крейсера «Адмирал Сенявин» адмирал флота Ф. Громов
Часть первая
Теснины Геллеспонта
Глава первая
Россия принимает вызов
18 декабря 1806 года турецкий султан Селим Третий издал фирман о войне с Россией. Последняя обвинялась в захвате исконно турецкого Крыма и Гюрджистана (так турки именовали Грузию), вмешательстве во внутренние дела Порты, то есть в управление Ионическими островами и Дунайскими княжествами. Селим призвал всех правоверных к «джихаду» против москалей. Так началась одна из самых продолжительных войн между Россией и Турцией.
А на польских просторах тем временем все жарче и жарче разгорался костер новой русско-французской войны. Непролазная грязь лишила Наполеона его главного козыря – стремительного маневра, а потому борьба шла между врагами на равных. С отъездом из действующей армии престарелого фельдмаршала Каменского ее возглавил старший из корпусных начальников генерал от кавалерии Леонтий Беннигсен, один из участников убийства императора Павла Первого.
Первое серьезное столкновение между противниками произошло при местечке Пултуске. Там Беннигсен сразился с лучшим из наполеоновских маршалов Жаном Ланном, имея, правда, при этом двукратное превосходство в силах.
Торопясь занять до подхода русской армии переправы через Вислу, Наполеон ошибся в расчетах и двинул свои главные силы на Голымин, тогда как наши расположились юго-восточнее. На главные силы Беннигсена нарвался, сам того не подозревая, корпус маршала Ланна. Французы атаковали с хода в центре и на правом фланге. Справа им сопутствовал успех, и дивизия храброго Гюделя выбила из деревни Мошино отряд Барклая-де-Толли. Однако затем Беннигсен подкрепил Барклая артиллерией и бросил в контратаку, всю остававшуюся у него в резерве пехоту. Полки шли, увязая в непролазной грязи сквозь падающий густой и мокрый снег, но с распушенными знаменами и под рокот барабанов.
Не приняв штыкового боя, французы откатились. И тогда в прорыв пошла уже русская кавалерия. Два десятка эскадронов: гусары и уланы, драгуны и кирасиры. Взметая копытами комья сырой глины, они на галопе прорвали неприятельские порядки. Над головами кирасир зловеще отливали сталью тяжеленные палаши-эспадроны. В непролазной грязи тонули раненные и лошади.
Потеряв шесть тысяч человек, Ланн был отброшен. Попытка Наполеона выйти в тыл нашей армии и отрезать ее от переправ через Нарев провалилась. Беннигсен, потеряв три тысячи, тоже покинул поле боя и продолжил свой отход, таща из последних сил по раскисшим дорогам пушки и обозы. Он отходил на Кеннигсберг. Пултуский бой по существу завершился вничью. Наши остались, впрочем, довольны. Синдром прошлого поражения при Аустерлице отныне был ими преодолен.
Две недели спустя Беннигсену пришлось уже при Прейсиш-Эйлау встречаться с самим Наполеоном, причем на этот раз, уступая ему численно.
Русская армия выстроилась дивизионными линиями в батальонных колоннах. Конница расположилась сзади. Стоял страшный холод и мела метель.
Наполеон вызвал Нея и Даву на городское кладбище, где разбил свою ставку.
– Сир! Почему вы в столь мрачном месте! – удивились маршалы, спрыгивая с заиндевевших коней.
– Надгробия,