Героями романа, за исключением нескольких придуманных персонажей, являются не вымышленные люди, как здравствующие, так и те, которых, к сожалению, уже нет среди нас. Их имена изменены. Нередко в лице отдельных героев представлены обобщенные образы. В книге много автобиографических деталей и случаев из жизни друзей автора.
В данном романе, где сделана попытка на всем его протяжении держать читателя в напряжении, показаны многие положительные и отрицательные особенности, присущие человеку, сильные характеры главных героев, самопожертвование одних людей и эгоистичная сущность других. В нем говорится о глупом стремлении человеческих существ к власти, как самоцели, материальным ценностям и превышающим в размерах всякие человеческие потребности деньгам, ради которых люди готовы пойти на любые злодеяния и преступления, о борьбе добра и зла, о подлости, предательстве и преданности, о справедливости, дружбе и любви, правде и лжи, о том, без чего никогда не обходилось человечество и без чего оно не сможет существовать ни в настоящее время, ни в будущем.
Часть первая
Дэзи Фрэдман (Дефективная), или Смертельный «танец», который не снился даже самому Стивену Спилбергу
Глава I. Постановка задачи и организационные мероприятия.
Весна 1999 года. Нью-Йорк. Манхэттен. Вечер. Пресс-конференцию для журналистов по поводу американского самолета, сбившегося с курса во время бури над Атлантическим побережьем Африки, и подбитого над территорией контролируемой одной из групп ангольских сепаратистов юга республики Ангола, вел джентльмен, назвавшийся профсоюзным боссом и имевший имя Адриан Мочиано.
Мужчина был одет в хороший, но везде ему поджимающий, светлый костюм, белую рубашку и красный галстук. На ногах были надеты полуботинки неимоверно большого размера. Мочиано было примерно шестьдесят лет. Он имел слегка непропорциональную фигуру, с туловищем чуть длиннее ног, был крупен, немного тучен и весил никак не менее ста тридцати килограммов, вследствие чего очень потел, поминутно вытирая шею, лысину и уголки рта, где во время его зажигательной и страстной речи скапливалась белая пена, большим и уже достаточно мокрым от пота носовым платком. Мочиано постоянно шмыгал большим уплощенным и слегка раздвоенным носом, похожим на башмак, вытягивал из носоглотки макроту и с удовольствием проглатывал ее. Сразу было видно, что болтовня и демогогия являются любимым занятием Мочиано и занимается он этим делом почти профессионально. Лидер профсоюзов говорил хотя и быстро, но очень понятно, складно и убедительно.
Кроме того немного, что Мочиано сам о себе сказал и того, что было написано о этом человеке в проспекте пресс-конференции, никто из журналистов, присутствовавших на встрече, толком ничего о нем не знал. В проспекте Мочиано был туманно обозначен как один из руководителей вновь созданного профсоюзного объединения, поддерживавшего работников, осуществляющих перевозки.
Позади Мочиано на сцене, в нескольких шагах от него, стояли еще пять человек. Четверо группой и один чуть поодаль.
Двое из стоявших вместе мужчин были одеты почти в одинаковые, однотипные темно-серые костюмы, как-будто купленные в одном магазине на одной и той же распродаже в базарный день. Да и внешне они были похожи друг на друга с их среднего роста нормальной конституции фигурами, коротко аккуратно постриженными темно-коричневыми волосами и совершенно неприметными и незапоминающимися в толпе заурядными и нейтральными лицами. На вид каждому из них было где-то лет под сорок. Отличным было лишь поведение этих людей. Рэй Скотт, в своих темных очках, стоял совершенно неподвижно. Он опустил руки вдоль туловища, пальцы сжал в кулаки и был похож скорее на скалу, чем на одушевленное существо. О том, что Скотт не маникен, говорили только играющие желваки челюстей. Чеки Джанкинс, его сосед по сцене, напротив, являл собой образец нервно-несдержанного человека, все время переминающегося с ноги на ногу, будто желающего посетить туалет по малой нужде. Его левое плечо раза два в минуту подергивалось, а правый глаз часто непроизвольно подмигивал. И вообще казалось, что у него в скелете не хватает от рождения несколько костей.
Третий джентельмен, по имени Серж Жопэ, был уверен в себе, держался расслабленно и непринужденно, был слегка вялым и казался даже немного сонным, будто недосыпал последние лет двадцать – тридцать. Можно было подумать, что он сейчас уснет стоя и захрапит. Одет был Жопэ так же как и первые двое, но по возрасту был старше и обладал большой лысиной. Оставшиеся черные, но уже начинающие сереть от надвигающейся старости волосы, он зачесывал слева направо, прикрывая таким образом свою какую-то кривую плешь. Волос было мало, поэтому пробор начинался сразу от уха. Лысина, вероятно, появилась у Сержа давно и всю жизнь ему очень мешала, в связи с чем Жопэ постоянно пытался закрыть ее остатками волос. Подправлял он свою «прическу» почти поминутно расческой, которую держал в нагрудном кармане пиджака.
Своим очень широким лицом Жопэ напоминал чем-то главного героя