Остановись. Эти земли спят, они могут так и не проснуться, ведь жизнь коротка, а душа огромна; они спят, убаюканы собственной тьмой. Они ждут не Колумба или Беллинсгаузена, а только тебя.
1
Что бы ни говорили циники, а горе от глупости встречается чаще, чем горе от ума.
Но это потому, что глупость встречается чаще.
2
Человеческое стадо древнее человеческой личности. И потому стадо – даже самое маленькое – сразу же провляет наши худшие черты. В толпе ты молодеешь на сто тысяч лет: ты становишься пошлым, голодным и наглым, хитрым, но глупым – в общем, похожим на плохую обезьяну. Зато в одиночестве ты старешь на сто тысяч лет. Когда-нибудь человек будет красивым, мудрым, влюбленным в жизнь и тонко страдающим от ее вечного несовершенства.
3
На детском надувном шарике написали: «Идея». Затем надули его вместо воздуха ведром воды. Шарик весело катался по столу и был явно интересен. Хотели только поиграть, а получился дейл Карнеги.
4
Человек хорошо понимает лишь то, что немного выше его уровня понимания.
5
Два– три раза в жизни каждый из нас догадывается о том, как на самом деле устроено мироздание. Но мысль эта так велика, что в голове помещается лишь ничтожный ее кусочек.
6
Люди иногда оставляют за собой духовный след; он еще долго мешает нам видеть реальность: любой звук он превращает в музыку, любой вид в картину, любое изменение – в надежду на невозможное.
7
Зачем спрашивать, что такое счастье? Счастье – это всегда кто-то.
8
Мы зря гордимся своей свободой воли, воля свободна лишь в мелочах. Во всем важном человек предсказуем, как бумажный кораблик над радужным изгибом водопада.
9
О скорочтении: если ты можешь прочесть страницу, не останавливаясь, значит, ты читаешь не то, что нужно.
10
«Как хочется иногда создать что-то непонятное!» – подумал бог однажды. И создал непонятное.
11
Женская красота подобна льющемуся дождю: она везде и нигде. До тех пор, пока не ударит молния.
12
Человечество не есть единый материк. Люди – не части одной земли, а острова одного архипелага. Поэтому мы иногда понимаем, по ком звонил Колокол, но всегда понимаем это с опозданием.
13
С самодовольными людьми легко иметь дело: они просты и всегда представляют собой именно то, чем кажутся.
14
Ничто не мешает делу больше, чем чужое рвение. Подумай.
15
Бедность – не порок, но мать множества пороков.
16
Посмотри: одно и то же никогда не остается одним и тем же, если ты смотришь дважды.
17
На мгновение показалось, что ее взгляд похож на взгляд человека, бросающегося в пропасть. Порою жизнь становится настолько фальшивой, что, только ошибаясь, мы встречаем истину.
18
Осень. Вечер. Звук часов, прорастающий сквозь тишину. Экклезиаст ошибался повторяется все, кроме мгновений и вечности.
19
Музыка иногда открывает те подземелья нашей души, в которых водятся привидения.
20
Жизнь – кладбище непройденных дорог.
21
Призма времени дает чудовищно искаженную перспективу, сравнимую разве что с миражами пустынь: умирая, даже самый великий человек превращается в маленькую частицу истории; затем его фигура становится все меньше и меньше и, наконец, почти теряется за широкими с пинами кумиров, и только после этого —
22
Если мысль не умирает сразу, она не умирает никогда.
23
Хороший афоризм имеет только видимость содержания, на самом деле он пуст, как аквариум, в который каждый может впустить собственных золотых рыбок.
24
Несчастье хороших философов в том, что они писали прозой. Посредственные философы обычно счастливы.
25
Даже очень одаренные люди часто предпочитают не подниматься высоко над землей.
Они стелятся вширь, как