К необычной композиции, предназначенной то ли для пыток, то ли для сна, прислонился гладкий посох черного дерева, оканчивающийся искусно вырезанным цветком розы, и пила с лезвием синего цвета, до половины погруженная в хрустальную емкость с кислотой. Ржавые пятна на металле упорно не сходили под воздействием едкой жидкости, способной растворить даже камень, и оставалось лишь гадать, что было тому причиной.
Неожиданно с рвущим душу скрежетом отворилась каменная дверь, контуры которой до того были скрыты непроницаемой чернотой, и в комнатушке появилось новое лицо. Вошедший, вне всяких сомнений, был воином. Широкие плечи, бугрящиеся мышцами руки – словом, вся его массивная фигура под чешуйчатой броней из гладкого светлого металла, блестевшего даже при таком скудном освещении, не оставляла в том никаких сомнений.
– Пора бы кому-то дверь починить, – словно бы ни к кому не обращаясь, произнес тот, кто сидел за столом. – И предупреждаю сразу, заниматься этим буду не я! Считай это расплатой за обед, который делается, между прочим, лишь в расчете на меня, а между тем делить его приходится с одной наглой мордой, неспособной постигнуть смысл таблички «Не беспокоить», прикрепленной снаружи по периметру косяка в трех экземплярах.
– Извините, что отвлекаю вас от исследований, о могучий маг и повелитель всех окрестных земель, – обратился к хозяину комнаты вошедший, сделав вид, будто не понял намека, – но ваши подданные волнуются. Их пугает неизвестность и грядущие перемены. Еще немного, и может вспыхнуть восстание, и тогда обезумевшая толпа ворвется прямо сюда.
– Все так серьезно? – Голос мага не выражал никаких чувств. Но руки над свитком стали двигаться чуть быстрее. Да огоньки под капюшоном засияли ярче. – Может, все-таки есть шанс по-тихому урегулировать процесс? Вина там выкатить… с сонным зельем. Есть у меня тут где-то ампулка… в море вылить, киты повсплывают. Вот только надо найти самоубийцу, чтобы вскрыл ее, так как двести литров успокоительного, находящегося под давлением в черт знает сколько атмосфер, порвут бронеплиту, как Тузик грелку.
– Дела наши более чем серьезны, – кивнул воин, отработанным до автоматизма движением взяв с полки пирожок. Никакой ответной реакции это не вызвало, так как плюшек осталась еще целая тарелка. Координация движений вошедшего заслуживала самых высоких похвал. Промахнись он немного, и схватил бы не безобидную выпечку, судя по одному уже откусанному кем-то экземпляру, начиненную яблоками, а за нечто, напоминающее миниатюрного ежа, чьи длинные тонкие острые иглы торчали во все стороны и время от времени шевелились, наводя на мысли о том, кто именно посмел покуситься на чужую еду. – Их, конечно, старается сдержать ваш верный ученик, но долго он не продержится.
– Печально, – тяжело вздохнул волшебник. – Хорошо, что ты меня предупредил. Значит, надо побыстрее закончить работу. Благо все эксперименты уже проведены, замеры сделаны, литература проштудирована. Осталось подытожить полученные сведения и воспользоваться плодами долгих трудов. Кстати, а если их подложить под косяк двери, как думаешь, перестанет скрипеть?
– Могу ли я поинтересоваться, на что именно возложены наши надежды? – осведомился обладатель кольчуги и, привстав на цыпочки, заглянул в свиток. – Хм, вроде бы это из математики, если правильно умудряюсь читать вверх ногами. Икс. Игрек. И еще какая-то неизвестная буква.
– Тебе я открою секрет, – торжественно провозгласил маг, оперевшись на лежащий перед ним свиток. – В ночь совмещения эльфийская кровь должна обагрить амулет – и распахнутся двери миров!
С последним словом алая точка, находившаяся в районе подбородка волшебника, отделилась и с глухим стуком упала на пол. Впрочем, ее тотчас же подобрали, протерли рукавом и вернули на место с видом, будто ничего и не произошло.
– И много крови надо? – немного помолчав, спросил воин и почесал свое острое ухо. Оно да еще черты лица не оставляли никаких сомнений в расовой принадлежности их обладателя. Он относился к перворожденным. Или Детям Звезд. Или спесивых ушастиков. В зависимости от того, какой системой классификации пользоваться. В языке некоторых рас все иные народы, кроме них самих, вообще обозначаются одним термином, являющимся в зависимости от степени цивилизованности этих самых рас либо синонимом понятия «мясо», либо аналогом слова «раб».
– Еще не знаю, Рустам, – сознался волшебник и пожал плечами. При этом капюшон с его головы упал на плечи, обнажив еще одного представителя этой расы. Пламя свечи играло на рубинах, расположенных на золотом обруче, прикрывающем его глаза. Третий камень спускался к уголку рта на небольшой деревянной веточке, примотанной к изделию искусных ювелиров грязным шнурком. – Литров пятьдесят – шестьдесят примерно.
– Мих, да ты обалдел! – воскликнул воин громовым голосом. – Где мы столько возьмем? Ушастых, ну нас