Вот вам всё заморские сказки сказывают, чудеса иностранные расхваливают. А чем наши, родные, сказки хуже? Али чудес у нас нет? Да ещё как есть, всем хватит. В одной только нашей Брянской области в давности такое волшебство творилось, вам и не снилось!
А на кой ты меня, старого, перебиваешь? Ишь, прыткий какой выискался! Сиди, присмирись на часок, я тебе всё и изложу по порядку.
Область наша Брянская – с виду обычная самая. Но в нашей деревеньке такое было, ажно жуть, как интересно. Даже писатели всякие городские наезжали, просили поведать им – что да как… А вот так. Дело всё было в том, что вокруг нашей деревни лес густой да волшебный стеной стоял. А вот в лесу, в самой чаще, старичок-лесовичок век свой коротал. В народе его все Митричем кликали. С виду обычный был самый: худой, бородёнка седая клинышком, усы смешные. Он их пальцами поглаживать очень любил в задумчивости, когда с нашим местным Лешим в шахматы играл, сидя на завалинке.
Да что ты усмехаешься, невежда? Да, с самим Лешим! Очень реальным. Он от деревенских и не прятался особо. Кого ему бояться? Оморочит любого в два счёта. Умом изворотлив, хуже бабы самой хитрой.
Какой-какой? Вот ты привязался! Низенький такой, коренастый, на пень чем-то смахивает. Борода всегда не чёсана, брови густущие на переносице в одну срослись. Пальцы только взгляд сразу привлекают: подвижные, длинные да тонкие очень. Вот когда он ими шевелить этак характерно начинает – всё, беги подобру-поздорову, знать, колдует пень старый, нехорошее задумал.
Но сейчас не об этом. Сбиваешь ты меня с мысли своими расспросами, юнец!
Дружны были эти двое – не разлей вода. И интересы у них общие, и беседы об одном.
Старичок-лесовичок добрым был: зверьё да птицу лесную любил без памяти, от людей лихих берег. А коль беда какая всё-таки приключалась со зверушкой, ночами глаз не смыкал, всё выхаживал.
Повадились к нам в лес однажды браконьеры жестокие: лося, кабана, куницы сколько перевели – жуть! А что им Митрич сделать мог? Грозился, зверьё укрывал, а всё без толку. Гиб зверь лесной пачками. Белок и тех не щадили, на сувениры ради хвостов губили.
Вот тогда и решили Митрич с Лешим союз создать по защите, значит, зверья и по наказанию беззакония творящих. Охотники-то те безбожные чаще выпимши крепко в лес шли – с такими и бороться проще. Отследит Митрич засаду браконьерскую, тут и вступал в игру наш Леший. Наведёт морок: чудится злодеям, что пожар лес охватил, пламя стеной со всех сторон наступает, ажно дышать невозможно. Тут они с криками громкими, побросав ружья и укутав рожи свои бесстыжие, кто чем смог, пытаются прорваться сквозь стену огненную. И бегут врассыпную.
Но на этом их приключения не заканчиваются. Леший горазд до всяких заморочек для разбойников. Одному видится, что он в трясине увяз, и на дно его сила неведомая тянет. И кричит злодей, слюной брызжет, будто захлебывается. На помощь зовёт, сознание теряет. А, когда сознание возвращается, тут ему новый сюрприз: птица огромная, чёрная над ним кружит, вниз пикирует, прямо в глаза бесстыжие целится. И бежит горе-охотник прочь из леса! И более не ворочается туда.
Другому медведь видится. Идёт зверь огромный прямо на него, а сам не рычит, а говорит с ним голосом человеческим: «Что, зверья лесного поубивать решил? Сейчас я тебя своим деткам на обед скормлю…»
Что и говорить, бедовые ребята эти Митрич с Лешим. Сколько зверья лесного спасли за свою жизнь и дружбу долгую – не перечесть. Лес навеки, кажется, от браконьеров и беззаконников всяких очистили.
Но энта же их общность интересов и увлечений камнем преткновения вскоре стала…
Митрич, Леший и Ягита Львовна
Жила в нашем лесу баба Яга. Чего ты скалишь зубы, малец? У всех в лесу есть, а наш хуже? Была, тебе говорю, сам видел. Только у всех какие бабы Яги – старые да страшные. А наша. Красоты редкой женщина. Космы свои седые на бигуди накрутит вечно. Ресницы маслом касторовым для пущего роста сдобрит на ночь, а днём тушью покроет. А что? Думаешь, деревня? Бабам и тушь в сельмаг не завозят? Эт ты зря. Наши бабы покрасивей всех городских будут. Да не перебивай, экий ты нетерпеливый, сам собьюсь!
Короче, бабка наша Яга ягодкой была просто. Один раз я эту «ягодку» увидал в маске из свежей малины на лице – так орал, не поверишь! И бежал прочь, будто и не 80 лет мне вовсе.
А, может, то Дуня моя с маской-то на лице была?.. Да, не важно, впрочем.
Ягу мы все Ягитой Львовной величали. Как не бывает имён таких? А у нашей было! И нечего мне перечить, не то вообще рассказывать не буду! Вот, то-то и оно. Сиди, слушай.
Наша Ягита Львовна не только красоткой была редкой, а ещё и психологом семейной жизни и хозяюшкой знатной. Да такой, что все бабы наши деревенские бегали к ней за советом. А потом, советы энти, на нас, мужиках, опробовать спешили. Да с таким успехом, что мы, мужская часть деревни, порой сами гнали жён да подруг своих к Ягите Львовне. Одним словом, очень уважаемая была женщина.
Так что, хоть и стар я, а энтих двоих, о коих я тебе давеча сказывал, хорошо понимаю. Будь сам помоложе, сам бы Дуне развод дал да к Ягите посватался.
Ну,