Но народ не согласился послушать голоса Самуила, и сказал: нет, пусть царь будет над нами; и мы будем, как прочие народы: будет судить нас царь наш, и ходить пред нами, и вести войны наши.
И выслушал Самуил все слова народа, и пересказал их в слух Господа.
И сказал Господь Самуилу: послушай голоса их, и поставь им царя.
Нил/Наоми
Переписка
Мужской союз писателей
Нью-Биванд-сквер
27 октября
Дорогая Наоми!
Закончил проклятую книгу. Шлю тебе, со всеми обрывками и рисунками, и надеюсь, что ты теперь меня направишь – или что я, уронив ее камешком в колодец, хотя бы услышу эхо.
Первым делом ты спросишь, что это вообще. Я тебе обещал, что “очередной сухой исторической монографии не будет”. Осилив четыре книжки, я понял, что обычному читателю только и не хватало рыться в бесконечных грудах свидетельств, – никого не волнуют подробности датировки и сравнение геологических пластов. Я видел, как у слушателей стекленеют глаза, когда я объясняю свой исследовательский подход. Так что у меня тут как бы гибрид – надеюсь, нормальным людям понравится больше. Не совсем исторический труд, не то чтобы роман. “Новеллизация” нарратива, так сказать, – вполне достоверного, тут археологи меня поддержат. В качестве иллюстраций прилагаю изображения археологических находок – надеюсь, они что-то прояснят, хотя читатели могут их пролистать (я уверен, многие так и сделают!).
У меня к тебе вопросы. Сильно шокирует? Очень трудно смириться с тем, что подобное могло произойти, даже и в далеком прошлом? Как мне поступить, чтобы все это достовернее выглядело? “Правда” и “видимость правды” – вещи противоположные, сама знаешь.
Я вписал кое-какие ужасно неприятные подробности про Матерь Еву… но мы же всё понимаем! Никто особо не расстроится… и вообще, нынче кого ни возьми – все твердят, что атеисты. А “чудеса” правда объяснимы.
Короче, извини, дальше я помолчу. Не хочу давить. Почитай и скажи, какие впечатления. Надеюсь, твоя книга тоже продвигается. Не терпится прочесть, когда будешь готова показать. Огромное тебе спасибо. Я так благодарен, что ты смогла найти время.
С любовью,
Нил
Дом “Небывает”
Лейквик
Дражайший Нил!
Ух ты! Какое счастье! Я уже полистала – не терпится нырнуть с головой. Я вижу, ты включил туда сцены с солдатами-мужчинами, полицейскими-мужчинами и “мальчишеские банды”, как и обещал, – ах ты негодник! Уж тебе-то я могу не напоминать, до чего люблю такие штуки. Наверняка ты помнишь. Ой, скорей бы начать.
Очень интересно, как ты обошелся с исходным посылом. Я, честно говоря, только рада отвлечься от своей книги. Селим говорит, если не получится шедевр, он уйдет от меня к какой-нибудь другой женщине, которая умеет писать. По-моему, он даже не догадывается, как на меня действуют такие вот бестактности вскользь.
Короче! Предвкушаю! Я думаю, этот “мир под властью мужчин”, про который ты говоришь, мне бы понравился. Наверняка он был бы добрее, сердечнее и – смею ли сказать? – сексуальнее нашего нынешнего.
Скоро напишу, дорогой мой!
Наоми
Нил Адам Аремон
СИЛА
Исторический роман
Форма силы неизменна – она как дерево. От корней до вершины ствол ветвится вновь и вновь – шире и шире расползаются пытливые тончающие пальцы. Форма силы – очертания живой твари, что простирается наружу, по чуть-чуть, все дальше и дальше тянет тонкие свои усики.
Это форма рек, что текут в океан, – ручейки в ручьи, ручьи в реки, реки в бурные потоки; великая сила сопрягается и сливается, набирается мощи и обрушивается в великую морскую мощь.
Это форма молнии, что бьет в землю с небес. Развилистая прореха в тучах ложится узором на плоть или почву. Те же характерные узоры расцветают в акрилопластовом блоке под электрическим разрядом. Мы посылаем ток по правильным контурам цепей и переключателей, но электричество хочет сложиться в живое – в папоротник, в голую ветку. Удар целит в центр, сила разбегается наружу.
Та же форма растет внутри нас – наши внутренние дерева нервов и кровеносных сосудов. Ствол посредине и тропинки, что делятся снова и снова. Сигналы летят из кончиков пальцев через позвоночник в мозг. Мы электрические. Сквозь нас течет сила тока – и в природе происходит