Потом у меня на глазах палатки и шатры, флаги и вымпелы начали снимать и скатывать, готовясь к отъезду. Дюжие участники ярмарки складывали на свои тележки, запряженные осликами, кокосовые орехи и клоунские костюмы; огромные колеса и шесты надо было везти с помощью тягачей. Горластые мужчины покрыли все брезентом, цыгане играли на губных гармониках, наконец все расселись по своим транспортным средствам – и процессия тронулась в путь.
С грустью возвращался я в Лондон, желая проникнуть в тайну тамошнего бытия, понять, как в этом городе живут люди, что они чувствуют. Сойдя по ступенькам в некий подвальчик, я увидел микрокосм одного из миров. Шла распродажа; и это была настоящая война.
Вокруг кучи остатков шелковых тканей шуровали худая и дородная дама. Первая пыталась протиснуться к отрезу, на котором была указана смехотворно низкая цена, вторая препятствовала продвижению соперницы. Ее тактику военные теоретики могли бы назвать позиционным сдерживанием, и осуществлялась она блестяще.
Шляпки, платья, все разновидности одежды и ткани имели тут своих адептов; ибо сцена напоминала не только военные действия, но и религиозное действо. С удобной точки на лестнице (пока меня не смыла новая волна энтузиасток и энтузиастов) я мог, кроме того, различать элементы регбийной схватки, базарного воровства и революционной анархии.
Люди прибывали и прибывали. С каждой новой толпой тех, кого газеты называют охотниками за дешевизной, в подвальчике делалось все жарче. Да, это действительно были охотники и охотницы, помимо всего прочего. Они приходили хорошо экипированные, с охотничьим снаряжением в виде больших, иногда окованных металлом чемоданов, имевших двоякое назначение: ими расталкивали противников, и в них складывали добычу.
В целом англичане, кажется, люди спокойные – но только не здесь. Тихо вели себя лишь те, кто упал в обморок от духоты и, возможно, от негодования, которого тут было вдоволь.
Да! Некоторые особенности англичан поистине изумляют.
Изумление, конечно же, порождает еще более острый интерес. Познакомившись с английской замкнутостью, английским весельем и образчиком особого поведения толпы, я вот-вот должен был получить возможность вглядеться в самое сердце того, что называют Англией.
Королевский двор
Будучи представленным ко двору Его величества, я быстро усвоил две вещи. Первое: что красочность и пышность – достояние не одной Азии. Второе: что король Георг широтой познаний не уступает самым образованным людям из всех, кого я встречал. Разваливается ли империя, как утверждают иные? Судя по всему этому великолепию – нет. Пока еще нет.
Передо мной лежало