Мир в стихах Сергея Аршинова предстает довольно-таки жестоким и мрачным, где «все к кормушкам стремятся», очень часто автор режет слух жесткостью и не старается ее сгладить, потому что Слово должно быть живым: «Когда умирает Слово, на смену приходят штампы…» И автор буквально жонглирует словами в стихотворении «Морфы формы», посвященное поэту Славе Лен: «Заела/Егоза/За тело/Тело за». Сами же поэты, вернее, их сердца похожи на марионеток в кукольном театре судьбы: «Поэтов сердца Ахиллесовы, подвешенные за ниточки…».
Еще один лейтмотив сборника – созвучие души автора с наследием В. Высоцкого, И. Талькова и В. Цоя, а также с «героями ленинградского рок-подполья 80-х» {«Прошлое прогоркло, Пора, пророк! Порка порока. Русский рок… »), ведь он признается, у них – «группа крови одна», и они «пишут на заборе: «Ты не умер, Тальков», поминают Цоя и призывают каждого оставаться собой: «Кто хочет быть таким, как Цой? Попробуй стать самим собой. Останешься самим собой – Ты станешь Цоем.»
Конечно же, многие стихи этого сборника посвящены известным людям, но мы находим и слова, обращенные к обычным простым смертным, близким и знакомым автора, которых он не только вспоминает, но и просит о них у Бога, что не может не вызвать уважения читателя: «Просто прошу Родину: Радости дай родичам. Всей семье дяди Володиной, Дяди Толи сиротам-дочерям. Слезно молю Провидение дать матерям просимое. Там – Антонине Сергеевне, Здесь – Антонине Васильевне.»
Кто же такой, Сергей Аршинов? Его портрет четко вырисовывается (строчка за строчкой) в стихотворении «21 сентября 2009». И вот пред нами предстает его Храм Души, в который мы осторожно заглядываем в чуть приоткрытую дверь, ведь этот Храм обычно «закрыт от взглядов посторонних», и первое, что бросается в глаза, – царящий в нем полумрак, дающий ощущение горечи, обиды, опустошенности и усталости: «Мой взгляд угрюм, на сердце милосердья – Тяжелый груз. Темно от дум… Мне чашу предлагает На дне печаль… Никто, обидев, не просил прощенья, А я просил… » Несмотря на, казалось бы, полное разочарование и безысходность, мы внезапно находим слова, свидетельствующие о том, что автор все-таки принимает жизнь и свою судьбу такой, какая она есть, что удается далеко не всем людям: «А я шепчу, что жизнь, на самом деле, – Так хороша.» Действительно, сложно не потерять надежду на светлое будущее, когда жизнь постоянно хлещет тебя «наотмашь по щекам», в то время как кому-то дается все в этой жизни легко и очень просто, но Сергей Аршинов продолжает надеяться, верить и любить, и, как мне кажется, неслучайно выбирает для читателя последнее стихотворение в книге, где сопоставляет себя с образом «идеального парня» своей девушки: «Все делает он лучше, Гораздо лучше меня. Мне кажется, он – лучик, А темное царство – я. <…> Но пусть та моя девчонка Полюбит все же меня.» Стихотворение названо автором «Детские стихи» не без доли иронии над самим собой, но сразу же после его прочтения вспоминается фраза Христа: «Будьте как дети, ибо они наследуют Царствие Небесное…»
В заключении хотелось бы процитировать простые и мудрые строки Сергея Аршинова, которые говорят о долгих поисках смысла жизни и найденном им ответе как для себя самого, так и в качестве пожелания всем людям на земле:
А вы просто живите.
Надо жить, чтобы жить.
Александра Крючкова,
поэт, прозаик, член Союза Писателей России
лауреат международных конкурсов в области литературы
Часть 1
Театральный этюд
***
А на лице у Арлекина —
Печальной маски полукруг,
Ведь он по воле господина
С Пьеро попал в один сундук.
Сундук закроют, отодвинут,
Чтоб дать актерам поостыть.
И лицедеи маски снимут —
Начнут друг другу лица бить.
Сегодня изменилась труппа.
Нашла хозяйская рука
Два улыбающихся трупа
На дне большого сундука.
***
Навзрыд хохочет Арлекин
Над кротостью и простодушьем.
С