Ливия, Триполи, конец марта 2011 года
...Полковник прикоснулся к шершавой бетонной стене и тотчас отдернул от нее руку, как будто получил ожог. На самом деле от стены веяло холодом. Руку же он отдернул потому, что привык к другим ощущениям: стены его жилища всегда были теплыми и по-настоящему живыми. Он называл их легкими – они пропускали воздух с улицы; он называл их мембраной – они не препятствовали шуму извне, звукам, которые успокаивали мысли и чувства полковника и были сродни стуку колотушек сторожа в восточном городе: «Спите спокойно, достойные жители города». Он называл их своими глазами – он видел все, что происходило за ними.
Полковник и его поверенный находились в просторном помещении бункера, в который вели восемь лестничных маршей на глубину десяти метров. Беседа этих двух разных людей началась с упоминания одной из стратагем, гласившей: «Подняв шум на востоке, напасть на западе», а также имени человека, которого полковник выбрал в качестве исполнителя и назвал ар-Рахмана его настоящим именем: Андрей... Он процитировал Янь Биншана:
– «Нет ничего важнее, чем знать, как обмануть неприятеля: обмануть его своими приемами; заставить его обмануться в его собственных приемах; обмануть его, потому что он честен; обмануть его, потому что он жаден; обмануть его, потворствуя его невежеству; обмануть его, потворствуя его хитроумию. Можно предпринять его ложную атаку, а потом нанести настоящий удар, заставив противника осознать свой промах, после чего обмануть его еще раз».
Полковник знал Андрея Рахманова как приверженца стратагем и непревзойденного психолога. В своей работе по связям с террористическими организациями Рахманов руководствовался этими военными хитростями. Его жизненное кредо, тесно переплетенное со службой, вытекало из первой стратагемы: «Тот, кто старается все предвидеть, теряет бдительность». И об этом, конечно же, знал полковник Муаммар Каддафи – единственный куратор и начальник Андрея Рахманова. Он не из тех, кто крадет в полночный час и грабит в глухом закоулке. Он знает толк в хитростях и так никогда не поступит.
Полковник вернулся к столу (шаркающей походкой, заметил Андрей). Перебрал на столе бумаги; часть из них отправил в ящик, часть – в огонь. В этом помещении круглые сутки, поддерживая температуру 20 градусов, горел камин. Не очень экономичное средство для обогрева, однако он являл собой очаг – символ самой жизни, уюта; открытый огонь поддерживал надежду в груди 68-летнего полковника.
«Похоже, старик не знает, с чего начать», – снова подметил наблюдательный разведчик. Могло ли это означать, что полковник засомневался в своем подчиненном? Если да, то задание, которое он ему уготовил, – из разряда невыполнимых. В груди Андрея, которого в этой африканской стране называли ар-Рахман, что означало «милостивый», жила уверенность: невыполнимых задач не существует. В рамках разумного, конечно. Например, он не мог достать Луну с неба, но мог доставить заказчику настоящий лунный камень из музея НАСА.
– Возможно, мы больше не увидимся, – продолжал полковник.
Это прозвучало так странно и неожиданно для Рахманова, что он не принял слова начальника всерьез и отреагировал по-лакейски, наклонив голову: «Как прикажете, сэр».
– Мои враги могут опередить и меня, и тебя. Я хочу поговорить с тобой о возмездии.
– Если хотите, – послушно сказал Андрей. – Но что мешает вам отдать приказ и просто пожелать мне удачи?
Полковник Каддафи улыбнулся, сгоняя выражение печали с лица.
– Сколько тебе лет, Андрей?
– Тридцать семь.
– Порой ты мне кажешься моложе, порой – старше.
– Это ли не маскировка?
– Да, да, – покивал Каддафи.
Человек, которому он собрался поручить сложнейшее задание, не относился к той породе людей, которые верят в загробную жизнь, что в раю их примет в свои объятия тысяча девственниц. Рационализм – вот его руководство к действию, а все его действия основаны на логике; каждый поступок – это ступень на пути к цели. Об этом Муаммар Каддафи получасом ранее беседовал с абд-Аллахом Хасаном, командующим батальонами безопасности, обсуждал с ним и предстоящую операцию... и единственную кандидатуру, что само по себе выглядело трогательно. И абд-Аллаху Хасану, и Андрею Рахманову предстояла поездка в Европу. В Лондоне их пути разойдутся, поскольку абд-Аллах летел в Европу с так называемым миротворческим пакетом.
Полковник Каддафи молитвенно сложил на груди руки и негромко произнес, как если бы ночь накануне он провел со звездочетом:
– Есть знаки, что Аллах дарует мусульманам победу в Европе – без оружия, без завоеваний.
– Только не говорите мне, что это за знаки, – улыбнулся Андрей.
– Почему?
– Не хочу, чтобы вы обезоружили меня.
– А-а... – приоткрыл в улыбке губы Каддафи.
– Вы хотели ознакомить меня с каким-то документом?
– Вот он. – Лидер Ливии расположил его точно по центру стола и так, чтобы свет от настольной лампы падал только на одну половину листа – правую;