Собственно, фэн-шуй вместе с физиогномикой составляет шестой вид оккультных искусств, выделенных в «Трактате об изящной словесности», входящем в «Историю Ранней Хань» и основывающемся на «Семи комментариях Лю Синя». В начале эпохи Чжоу, когда феодализм был в расцвете, каждый знатный дом прибегал к помощи наследных знатоков различных оккультных искусств, с которыми следовало советоваться при обдумывании любого сколько-нибудь значимого действия. Но с постепенным упадком феодальной системы многие из этих знатоков утратили наследные должности и странствовали, продолжая практиковать свое искусство среди народа. Их стали называть фан-ши.
Именно тогда и происходило становление школы «инь-ян», оттачивавшей соответствующие понятия, передающие основное внутреннее противоречие энергии ци. В литературе по фэн-шуй, как правило, не встречается упоминание об энергиях цзин и шэнь, которые на понятийном уровне представляют собой внешнее качественное противоречие, находящее свое разрешение в энергии ци. В реальности же данные энергии присутствуют в процессе взаимопревращения, но внутренняя алхимия человеческого тела редко затрагивается в связи с внешним обустройством его пребывания в мире. Фэн-шуй ограничивается воздействием на цзин и шэнь посредством работы с ци в форме балансировки инь и ян, но их сущностная взаимосвязь оправдывает такой подход.
Прояснению основы логически предшествует избавление от препятствий, которое не понадобилось бы без предварительного нагромождения затруднений. В школе натурфилософов, постигших искусство сил инь и ян, так много разных запретов, что это пугает людей. Только учение даосской школы учит людей сосредотачивать свой дух и двигаться навстречу тому, что не имеет оформленной телесности. Но то, что называют Дао-Путем, относится не только к делам пестования жизни. «Канон Перемен» гласит: «Вот устанавливается Небесное Дао-Путь, и его называют инь и ян. Вот устанавливается Земное Дао-Путь, и его называют мягкостью и твердостью. Вот устанавливается Человеческое Дао-Путь, и его называют гуманностью и справедливостью… Если же человек не соответствует этим нормам, то и Дао-путь не будет попусту действовать через него».
Достаточно очевидно, что наведение порядка в доме в пределе возводится к просветлению. Но прежде чем говорить о законах и структурировании соответствующей реальности, следует сказать об отношении к их использованию. По сути, фэн-шуй есть прочувствование и промысливание пространства в доме, так что в итоге человек волен не только поставить вещи на свои места, но и расставить прежде всего сами места в правильном соответствии, с одной стороны, с законами, действующими в его теле, а с другой – с законами, действующими во Вселенной. Таким образом, реализованный дом оказывается местом соединения микрокосма и макрокосма.
Другой вопрос в том, что изначально ни то ни другое в реальности не соответствует истине, поэтому результаты прочувствования и промысливания могут сильно отличаться. Ибо «вещи вне нас не дают определить их необходимость для нас». Можно назвать это несоответствием реальных потоков энергии и предполагаемой и желанной структуры, а можно рассматривать с позиции несоответствия надуманной формы действительной жизни дома. Оба несоответствия, каждое по-своему, к настоящему моменту уже обладают силой осуществленной необходимости, которая вызывает соответствующую инерцию. Противостоять инерции движения занятие энергозатратное, ее следует перенаправлять. Инерцию застоя проще трансформировать в покой, наладив оживляющее мягкое течение.
Если мы находимся в материально давно построенном доме, то область действия фэн-шуй сужается от полной ориентации и планировки жилища к двум основным моментам: простому выделению зональности в пространстве дома и применению корректирующих средств. Первое приходится больше прочувствовать, даже располагая схемой стандартных зон дома «самого по себе» для человека «как такового», а второе – продумывать, даже испытывая вполне конкретные желания, ибо они могут исходить из тех частей неправильно построенного тела, которые до сих пор и приводили к неправильному размещению вещественных продолжений этого тела в доме. Другими словами, желание облегчения на поверку может оказаться неотслеженной инерцией к усугублению.
«Тому, кто не замыкается в себе, вещи и их форма открываются сами. Движение такого человека подобно течению воды, его покой подобен зеркалу, его ответ подобен эху, поэтому его путь подобен пути других вещей. Сами вещи идут против пути, но путь не идет против вещей… Конец и начало вещей издревле не имеют границ. Начало может стать концом, а конец может стать началом. Как узнать их круговорот?…» «Каждая вещь – это “я”, но каждая это и “не-я”… Путь действует и создает; вещи называют и таковыми являются… Нет вещи лишенной того, чем она является; нет вещи, лишенной возможности. Путь же поэтому объединяет в единстве и балку и столб… Но лишь постигший путь понимает, как объединяются вещи в единстве, видит в них общее и обычное, не используя их для собственного “я”».
Органично вписываться