– Слушай сюда, лох! Я тебя не спрашиваю, пьешь ты или на хлеб мажешь. Мне для работы нужно, чтобы ты этот стакан до дна выдул. Сечешь? Если не выпьешь – не расслабишься. Глянь, вон мышцы буграми надулись. Значит, вся моя работа пойдет коту под хвост. А ты потом будешь трепать всем, что тебе Серега-кольщик плечо изуродовал. Ты же понимаешь, то, что сейчас сделаем, с тобой уже до самой смерти останется, никуда не денется, и никакой химией не выведешь. Так что давай, братан, решай. Если ты сдрейфил – так и скажи. Вот твои бабки, забирай и вали… А если ты мужик, если ты правильный пацан, то, блин, хлопни этот стаканец, давай руку – и поехали!
И прежде чем Санька успел что-то возразить, рука его будто сама собой потянулась к стакану, и он выпил пахучую коричневую жидкость большими глотками, с отвращением, стараясь не вдыхать запаха, как выпил бы, наверное, керосин. Опустошив стакан до дна, с громким стуком поставил его на стол. Так всегда делали отец и его друзья. А поскольку закуски к коньяку у Сереги-кольщика не полагалось, Саня по-мужицки понюхал свой кулак и откинулся спиной на спинку стула.
Негромко зажужжала машинка, руку кольнуло, сначала слегка, потом сильнее… Голова закружилась. Он сжал зубы, изо всех сил стараясь, чтобы на лице, как это пишут в книгах, «не дрогнул ни один мускул». Не хватало еще, чтобы Серега решил, что ему, Саньке, страшно или он боится боли. Ничего он не боится! Надо только немного потерпеть – и все кончится. Голова кружилась все сильнее, очертания предметов стали расплываться перед глазами. Чтобы избавиться от неприятного ощущения, Санька зажмурился. Нужно отвлечься. Подумать о чем-нибудь хорошем, приятном. О Лилке, например. О том, как у них все началось – прямо первого сентября…
– Ну, здравствуйте, одиннадцатый «Б»! Какие же вы все загорелые, повзрослевшие! Как вытянулись за лето!
Ирина Анатольевна так и сияла улыбкой. Она была в белой кружевной кофточке, которую всегда надевала по праздникам, крашенные хной волосы убраны по-особенному – не зализаны в будничный пучок, а уложены в пышную прическу. А вот росточком классная, кажется, за лето стала меньше, даже Таня Усольцева и Леша Лавриков – самые маленькие в классе – и те ее догнали.
– Ну что ж, давайте мериться! Идите все к доске, стройтесь по росту.
Это была старая традиция и любимая причуда Ирины Анатольевны. Каждый год первого сентября она начинала занятия с того, что выстраивала свой класс по росту. И каждый раз что-то менялось, кто-нибудь кого-нибудь да обгонял. Так получилось и сейчас. Все девчонки пестрой стайкой сместились к концу шеренги, а ведь еще два-три класса назад большинство из них стояли во главе – были выше ростом многих из мальчишек.
Впрочем, тройка самых высоких учеников и в этом году осталась без изменения. Саша Сазонов занимал в ней почетное место между Ренатом Айдаровым и Вадиком Калашниковым, которого в классе звали Каланчой. Переглянувшись, ребята отметили и то, что расстановка сил осталась прежней – Вадик – Санька – Ренат (по убывающей), и то, что следом за ними теперь занимает место уже не «барби» Алинка Кузьмина, а обогнавший ее на добрых пять сантиметров Артем Белопольский. Во всем этом они разобрались мгновенно и быстро встали на свои места. Зато в середине строя шла борьба чуть ли не за каждый сантиметр, ребята совсем по-детски становились затылок к затылку, проводили ладонью, чтобы определить точно, кому за кем стоять, даже ссорились, но не всерьез, а весело, со смехом и шутками. Ирина Анатольевна с удовольствием наблюдала эту суматоху. А когда наконец все выстроились и подравнялись, она торжественным тоном произнесла:
– Ну вот, ребята, запомните каждый своих соседей. В середине года опять померяемся, увидим, кто сделал рывок в росте, а кто отстал – мало каши ел…
– Да, в середине года померяемся последний раз…
Это сказала Таня Усольцева. Сказала тихо, так, что, по идее, ее должен был услышать только стоящий рядом такой же маленький Леша Лавриков. Но услышали почему-то все и разом замолкли. Точно впервые осознали, что этот учебный год – последний. Все были маленькие, маленькие… И вдруг – одиннадцатый класс. Еще год – и прощай, школа. И самое странное, что, хотя школу Санек никогда не любил, от этой мысли ему не стало радостно, даже наоборот, немного взгрустнулось.
– А теперь давайте постараемся тихо, без толкотни, рассесться по местам, – предложила классная. – Надеюсь, вы уже решили, кто с кем будет сидеть?
Ребята нестройной гурьбой двинулись к партам, на ходу выбирая себе место. Естественно, совсем без проблем не обошлось – одни поспорили из-за первой парты, другие никак не могли поделить «галерку». Но большинство постарались сесть там же, где сидели и в прошлом году.
В большинстве школ к одиннадцатому классу состав учеников значительно меняется. Многие уходят: слабые ученики поступают в профессиональные колледжи, сильные переводятся в специализированные гимназии и лицеи. Но в их две тысячи четырнадцатой все было несколько иначе. Школа хоть и не имела никаких особых регалий и официально звалась просто «средняя школа с углубленным изучением английского языка», но считалась престижной, одной из лучших в районе, поскольку в ней работали отличные