– Ну как?– не разбрасываясь словами уточнил Михаил Львович Герцин, босс крупнейшей преступной группировки северной столицы.
– Все гладко. Я сам лично перерезал ублюдку горло до самой кости, кровь хлестала, как из свиньи.
– Хорошо, хорошо, Тесак! Я тобой очень доволен. Давно я хотел наградить тебя за верную службу. Я тут думал, Ведь под Фишером был целый район, Ди и особняк у него за городом мама не горюй… а ну ты же там был. Так вот, дом теперь твой, и районом будешь управлять от моего имени.
– Благодарю, Михаил Львович, а… – киллер замолчал, боясь показаться не благодарным. Но босс был в прекрасном настроении.
– Ну что там у тебя, говори, не стесняйся.
– Особняк Фишера мой со всем его содержимым?– неуверенно уточнил Костя. Босс рассмеялся.
– Ты думаешь я пожелаю забрать из дома диван и пару стульев себе на дачу?– Мужчина усмехнулся в ответ.
– Вообще-то я имел в виду дочь Марка. Смазливая девка, и с таким благоговейным страхом пялила на меня свои глазища… хочу ее.– Львович рассмеялся.
– А, вот оно что. Ясно, вам молодым до власти нет дела, да? Мошонка указывает мозгу, а не оборот? Ну, ну. Да забирай, как надоест отдай Осману в бордель, как я собственно и намеревался сделать. Так что можешь не церемонится, девку похоронят вместе с отцом, так что искать никто не будет, по всем бумагам она мертва.
– Превосходно.– Хищно улыбнулся Константин.
***
Уезжая отчитываться боссу, Константин, оставил несколько своих ребят охранять особняк и девку, дочь конкурента и противника Львовича. Тесак был ближайший подчиненный Миши Герцога, один из его воспитанников. Теперь и хата и девчонка, и весь район принадлежали ему, и мужчина предвкушал начало вступления во владения. Костя жадно вспоминал эти огромные испуганные глаза цвета летней травы, представлял как наматывает на кулак эти шелковые пряди цвета спелой ржи, как за этими пухлыми губами скрывается его член. Константин резко дернул руль, выравнивая машину, гудки соседних машин вовремя выдернули его из эротических фантазий.
Через пол часа Костя подъехал к воротам огромного особняка, напоминающего Петергоф в миниатюре. Ну не то чтобы совсем в миниатюре, дом площадью не меньше двух тысяч квадратов на участке около гектара покрытым садами и фонтанами, конечно менее грандиозными чем Петергофские, но все же весьма впечатляющими. Большие кованые ворота медленно разъехались, освобождая проезд к дому.
Зайдя в прихожую, площадью не меньше сотни квадратов, Костя обратился к охраннику.
– Где девчонка? С ней все в порядке, ее никто не трогал?
– Что вы, Константин Сергеич, вы же запретили, никто бы не посмел.
– Хорошо, так где она?– парень усмехнулся, на вопросительный взгляд босса ответив.
– Она в своей комнате, молится.– Брови Тесака поползли вверх.
– Молится?! Да, с ней будет даже веселей чем я предполагал! Ну и где ее комната?
***
Девушка стояла на коленях, привычно уставившись в угол с любимой иконой распятого Спасителя. Глаза были сухими, а в душе пустота. Она совершенно спокойно теперь вспоминала события прошлой ночи. Тот мужчина, которого она увидела открыв глаза, сперва, на какую то долю секунды она подумала, что он ангел, пришедший спасти ее. Но тут же поняла свою ошибку, возможно он и был ангелом, но смерти. Мужчине было немного за тридцать, хорошо сложен. Немного худощавый от природы, он явно прилагал массу усилий для поддержания мышц в таком накаченным состоянии, но все равно был скорее жилистым, чем мускулист. Его красивые голубые глаза были злыми, а аристократично изящные черты лица пугали своей идеальностью. Красивый рот портила презрительная усмешка. Под предводительством этого человека ее выволокли из кровати и оттащили в холл.
– Ну ни хрена себе?– снова усмехнулся этот страшный ангел.– Вы вытащили ее из машины времени из поместья позапрошлого века? Как называется эта хрень на тебе? Ночная сорочка? Моя бабушка и то такие не носила… наверное, никогда ее не видел.– Улыбка мужчины была хищная и очень пугающая.
Лера в жизни не видела столь завораживающей внести, одновременно и красивой, что хотелось любоваться им, и пугающей, вводящей в оцепенение. Другие люди, называющие страшного ангела боссом или Константином Сергеичем, притащили ее отчима. Мужчина преклонного возраста, с лысеющей сединой, брыластым лицом и дряблым животом весь трясся и плакал, умоляя пощадить его. Константин с все той же презрительной улыбкой, легко, словно делает это каждый день, хотя возможно так оно и было, перерезал Марку горло. Кровь брызнула во все стороны, часть ее попала на подол Лериной ночнушки. Если бы девушка и так не стояла на коленях, скорее всего упала бы. Девушка не закричала, а лишь пискнула не открывая рта, и быстро заморгала.
– Уведите ее,– приказал убийца отчима, – я сейчас уеду, утром доложусь Герцогу, потом вернусь. Девку до моего приезда чтоб и пальцем никто не трогал, приеду сам разберусь.
С тех пор