Разные рассуждения о правлении. Михаил Михайлович Щербатов

вреждение разума человеческого есть причина, что никакое сообщество, хотя мало оно многочислено, не может пребывать без некоторых правил и законов, которые каждого поступок установляют, и без одного или многих определенных персон, дабы принуждать оные исполнять и надзирать над исполнением. Сие сочинило разные роды правления, монархическое, которое от патриаршего правления начало свое имеет; деспотическое иль самовластное, введенное мучителами, аристократическое и демократическое, о коих можно мнить. Что они произведены неудовольствием вельмож иль всего народа, правлением сих деспотов, которые по тому, колико они имели участие сих применениях, более или мене участия в правлении взяли.

      Все сии правления (окромя самовластного) имеют их полезности и пороки: часто монархия переменяется в самовластие иль во ужасное мучительство, аристократия весьма утесняет подлый народ, демократия производит беспорядки и смущения, которые иногда и самого государства погибель приключают. И так можно сказать, что несть ничего совершенного в делах человеческих, но понеже совершенство нам не дано в удел, то будем, по крайней мере, стараться от пороков избежать.

      2. Правление монаршическое

      Понеже Монаршическое правление имеет свое начало от правления патриархов, или отцов фамилий, тут Государь – по избранию ли, иль по праву рождения, на престол бывает возведен – должен не только себя почитать Царем народа, который управляем как отцом, а они себя его детьми считать: он есть их покровитель. Защитник, судия и проч. И яко в правлении каждого рода, хотя вышняя власть и в персоне единого отца пребывает, однако и тот в важных делах спрашивает совету у старейших иль мудрейших своих детей, то том найвяще, понеже в монархическом правлении более важных дел случается, и что когда же надлежит сохранить установленные законы иль новые установить для благополучия народов: не необходимо ли нужно государю иметь совет, сочиненной из мудрейших и более знания имеющих в делах, людей его народа, которые должны ему представлять то, что может служить к счастию государств, и отсоветовать колико возможно в вещах, предосудительных государству и клонящихся к самовластию.

      И тако я считаю за величайшего и счастливейшего между Монархов того, который, почитая себя отцом народа, не старается, отвергая законы, ввести самовластие, не разделять свои интересы с интересами государства, знает великое искусство избирать себе в советники таковых людей, которые сопрягают свое усердие к их Государю с любовью к отечеству и законам. Но коль мало таковых Монархов, которые, имя уже вышнюю власть, быв склонны честолюбием, разными страстьми, а паче чудовищем (то есть лестью придворных), не покушаются достигнуть до самовластия! Коль же мало есть и Министров, которые бы по слепой любви к Государю, а боле для собственной их корысти, не готовы б были ему в том помогать, иль бы сопротивляться блистанию злата и достоинств! Так же мало и народов. Которые бы не хотели простереть их привилегии чрез уменьшение власти и доходов Государя.