12 августа 2023 года – этот день считается началом отсчета новой эры. В результате ужасающей войны погибло более половины населения планеты. Но в начале войны создатели ракеты возвели над несколькими большими городами купола высотой около километра. Затем за некоторую сумму денег еще две столицы расположенных по соседству стран выкупили эту технологию. Нет, изначально купола возводились с расчетом не на ракету. В ходе этой войны постепенно разрушался озоновый слой. Погубил свой дом сам человек.
Из рассказа Миши Слота
Эрику и Анне.
Глава 1
14.05.2036
Утро. Матрас в полупустой комнате освещают лучи солнца. В попытках укрыться от них парень прикрывает глаза свободной рукой и переворачивается на спину. Восемь утра. Вздох.
– Пора вставать, – тихим хриплым голосом произносит он, переводя взгляд на светловолосую девушку, лежащую у него на руке.
Аня открывает глаза и, широко зевая и потягиваясь садится на край матраса. Неохотно тянется к небесам, нарисованным на потолке, тем самым поправляя лямку майки, что сползала с плеча.
– Доброе утро, Эрик, – девушка смотрит на часы, и после небольшой паузы со смеренным вздохом произносит:
– Ты на работу опоздал.
– У тебя день рождения, я попросил выходной еще в начале месяца. Поэтому собирайся в школу, получай хорошие оценки… А после мы поедем в третий сектор праздновать. Помнишь музей, в который ты так хотела сходить? – сонным голосом спрашивает парень, переворачиваясь лицом к стене с таким усилием, словно мягкий матрас оказался тягучей лужей.
Широко открыв голубые глаза, девушка обернулась на парня и словно забыв, как дышать, грудная клетка её замирает. В движение она приходит лишь с вопросом:
– Правда? Но… Но я не хочу в школу, – настроение её быстро меняется, и поджав губу, она опускает голову.
– Ты ведь знаешь, что я не одобряю твои прогулы.
Эрик закрывает глаза в надежде поспать еще немного, но тут с шумом открывается дверь и в комнату входит высокий и широкоплечий мужчина средних лет. Это отец Эрика – Миша Слот.
Парень нехотя поднимает голову, недовольно смотрит на отца и резко утыкается носом в особенно мягкую по утрам подушку.
– Доброе утро! Вставай и пой! – голос его громкий и грубый, как и полагается людям, посвятившим всю жизнь военной службе, а манера речи несколько старомодна.
– Я уже встала. – улыбается Аня. В сравнении с генералом она говорит едва ли не шёпотом.
– Молодец! Хвалю! – усмехается мужчина сквозь густые черные усы. – Эрик, лодырь! Работу проспал! Не по – солдатски, – всерьёз разочарованно произносит он.
– У него выходной. – тяжело вздохнув, девушка нехотя встаёт с матраса, чтобы начать утомительные сборы в школу, казавшиеся ей пыткой.
– Ну ладно, отбой! А вас, рядовой Анна, жду на завтрак!
– Есть, сэр! – взбодрившись, она одной рукой отдаёт честь, а другой прижимает к себе серую кофту, уже приготовившись нырнуть в неё.
Генерал, удовлетворенно кивнув, еще раз окидывает взглядом комнату и выходит, достаточно громко прикрыв за собой дверь, заставляя сына вздрогнуть. Молодой человек ещё долго слышит, как отец привычно чеканит шаг в сторону кухни.
Глядя на Аню, худую, с бледной кожей и пастельно – светлым цветом волос нельзя сказать, что она сестра Эрика. Он смуглый, волосы цвета смолы и темно – карие глаза. Аня действительно была не из этой семьи. Отец её – военный врач, лучший друг Миши Слота. Мать Ани была беременна во время войны, но потеряла ребенка, а через пару дней и мужа. Не пережив этого, она покончила жизнь самоубийством, а трехгодовалая Аня осталась одна. Сама Аня ничего из этого не помнит. Просто помнит, как проснулась в холодной квартире на кровати родителей совсем одна. Окно было раскрыто нараспашку, и морозный ветер, залетающий в комнату, заставлял вздрагивать занавески и развороты старых газет на журнальном столике. Но проснулась она не от холода, нет, а от стука в дверь. Вскочив с кровати и открыв её, девочка с непониманием смотрела на отца Эрика и двух полицейских позади. Гости спросили лишь, дома ли мама, на что Аня сонно пожала плечами. Больше разговоров не было, Миша лишь присел и протянул к ней руки, старательно сдерживая слезы, а молчаливые полицейские отвернулись, делая вид, что разглядывают стены. Никто не хотел и не знал, как сказать трехлетней девочке о том, что ее мать, Мариса, лежит на холодном бетоне по ту сторону окна…
После этого отец Эрика привез Аню к себе и сказал, что теперь она будет жить с ними. Война длилась больше трех лет, но Эрик и Аня