Сойдя со ступенек, я повернул направо, так как прекрасно помнил, куда увели наших лошадей. Проходя мимо черного хода, я увидел, как из него выходят донельзя хмурые гномы во главе с Шариноном. Видимо, все-таки здорово стражники у городских ворот потрепали им нервы. Поймав на себе хмурый взгляд командира королевских гвардейцев, я остановился и задумался. Да, я с ним довольно поганенько поступил в гостинице, так что Шаринон мог затаить большую обиду. Оно мне нужно? Надо подумать.
С одной стороны, мне было абсолютно наплевать на его мнение, но с другой – а вдруг я когда-нибудь соберусь наведаться в Гномьи горы? Ведь Шаринон – совсем не мелкая сошка, которую можно просто сбросить со счетов. Он мало того что командир королевских гвардейцев, так еще и друг самого короля гномов, поэтому может принести мне много неприятностей в будущем… Ладно, о чем тут вообще думать? Сам напортачил, сам и подотру! Как я там говорил Алонке: больше друзей, чем врагов? Сейчас мы это и проверим.
Подойдя к группе гномов, я остановился перед командиром и спокойно произнес:
– Здравствуйте, Шаринон. Спешу вам сообщить, что доставил Алону ее отцу в целости и сохранности, так что теперь вам уже не о чем беспокоиться.
Гном в ответ только хмуро посмотрел на меня. Видимо, ему очень не понравилось то ощущение, когда тебя держат за шкирку, как беспомощного щенка. Прекрасно могу это понять, на себе испытал.
– Пользуясь случаем, – продолжил я, глядя гному в глаза, – хотел бы извиниться за тот инцидент на постоялом дворе, когда я принял вас за наемников Каштарха. Надеюсь, вы не будете держать на меня зла за это?
Шаринон все так же хмуро молчал, опустив глаза в землю. Понятно, обида была слишком сильная, но я хотя бы попытался.
– Значит, вы не принимаете мои извинения, – констатировал я. – Что же, я прекрасно понимаю ваши чувства… Желаю вам всего хорошего.
Я коротко поклонился и направился к конюшне, но меня догнал злой голос гнома:
– Зачем тебе извиняться, маг? Что тебе до наших обид?
Остановившись, я развернулся и удивленно посмотрел на Шаринона. Он со злостью уставился мне в глаза. Причины этого чувства мне были понятны, вот только его сила вызывала недоумение. Неужели то недоразумение смогло оставить такой большой рубец на психике гнома?
– Просто я хочу, чтобы между нами не было никакой вражды, – пояснил я. – У меня и так врагов хватает, и видеть вас в их числе мне будет очень неприятно. И, кроме того, мне действительно жаль, что пришлось так поступить с вами. С моей стороны это было весьма опрометчивым поступком, за который я и хотел извиниться.
Гном, глядя на меня с той же злостью, отрицательно покачал головой:
– Ты лжешь, колдун. Такие, как ты, не испытывают сожаления. Вам плевать на наши чувства, вы всегда смотрите на нас, как на неразумных животных! – Шаринон все больше распалялся. – Ты думаешь, что раз обладаешь силой, то тебя все боятся? Так вот, это не так! И если бы не приказ моего короля, я бы вонзил тебе клинок в сердце, чтобы ты сдох на моих глазах, сволочь!
Мда… Как все запущено. Видимо, кроме меня, был еще некто, в прошлом поступивший с ним подобным образом. Иначе с чего этому гному так ненавидеть всех магов? Ненароком я наступил ему на больную мозоль и теперь совершенно случайно нажил себе еще одного врага. Интересно, кто же его так унизил, что он диким зверем смотрит на всех магов, и что теперь делать мне? Повернуться и уйти будет проще всего, но кто знает, как это откликнется в будущем? Живых врагов за спиной оставлять нельзя, а командир королевских гвардейцев теперь точно попал в список врагов, и при первом же удобном моменте, когда его не будет связывать приказ короля, воткнет в меня клинок. Ну, по крайней мере, попытается. Конечно, есть один вариант, который может помочь разрешить эту сложную ситуацию, но он будет для меня весьма неприятным и слегка болезненным… Ладно, попробую рискнуть, ведь мне к боли не привыкать!
Я медленно подошел к Шаринону, стоявшему в окружении своих людей, и взглянул прямо в его глаза. Там плескались только ненависть и боль. Эти эмоции, испытываемые гномом, я сейчас ощущал весьма отчетливо, поэтому не стал медлить, развел руки в стороны и тихо сказал ему:
– Бей!
Кулак гнома пронесся смазанным контуром и ударил меня в челюсть. Я пошатнулся, видя, как вокруг мелькают яркие звездочки, но затем выровнялся и все так же, не опуская рук, произнес в перекошенное яростью лицо Шаринона:
– Бей!
Еще один удар в лицо заставил меня упасть на землю. Я попытался подняться, но удары следовали один за другим, не