– Везет тебе. Захотела – полетела за океан, захотела – осталась тут. Хотя, наверное, для тебя это всего лишь обыденность, – обратилась я к птице, – Забавно, что человек не может позволить себе то, что маленькая пташка делает каждый день.
Семечки были уже почти съедены, как в комнату ворвалась фрейлина, и с возгласами о том, что она пропустила моё пробуждение, стала помогать мне одеваться.
– Что за спешка, Софи? Думаю, еще достаточно времени для приготовления к завтраку, – вопросила я, натягивая на себя неудобный корсет, который забыла полностью расшнуровать вчера.
– Мишель, вы меня пугаете, – она наигранно удивилась, выпучив свои и так большие глазки, аккуратно подведенные розовым карандашом, – Как можно было забыть про собственное 16-летие?
– Как?! – испуганно застыла я на месте, – Не может такого быть, ведь на календаре… – миновав барьеры в виде больших гор одежды, я подошла к самодельному листку бумаги, на котором в каждой клеточке были аккуратно нарисованы цифры.
Похоже, в последние дни я действительно забыла о нем. Ежедневные изнурительные занятия и изнеможение совсем выбили меня из реального мира, и я потеряла счет дням.
Опомнившись от легкого потрясения, я принялась торопить свою служанку, которая и так делала все быстро. Голова, оправившись от остатков сна, принялась вспоминать все замечания, которые прозвучали на последней репетиции, а тело неожиданно сковала боязнь не оправдать надежды многих, кто пришел на торжество.
Чтобы не предаваться подробностям этой беготни, я позволила себе отвлечься и передать все приготовления Софи. К этому событию она готовилась заранее, в отличие от меня, и знала, как все должно быть, вплоть до самых мелочей, поэтому я не буду мешать ей и предоставлю все необходимые условия.
Забыла представиться. Меня зовут Мишель, и я являюсь единственной дочерью короля Стефана, то есть полноправной наследницей этого королевства. К сожалению, моя мама умерла при родах, и я никогда не видела ее. Все отзываются о покойной, как о добродушной и заботливой девушке, которая пала жертвой обстоятельств, спасая мою жизнь. Наверное, поэтому отец сильно перебарщивает с охраной. Чтобы представить, насколько он дорожит мной, поможет тот факт, что я никогда не покидала пределы дворца. Да, пространство, где я обитаю, ограничивается большими и просторными комнатами с высокими окнами и маленьким двором, где располагается великолепный сад с душистыми цветами. Обычно я гуляю там, представляя, что когда-нибудь увижу мир по ту сторону каменной изгороди.
Про себя мне практически нечего сказать. Я обычная среднестатистическая девушка, если не брать в счет статус принцессы. У меня невысокий рост, хрупкое телосложение, из-за чего очень часто возникают ссоры с отцом насчет тайных диет. Из оставшегося нужно лишь назвать светло-русые волосы, едва доходящие до пояса, и тёмно-карие глаза, не понимаю почему, ведь у папы они голубые. Впрочем, генетика – вещь непредсказуемая…
Из всех людей, служащих во дворце, я близко сдружилась только с тремя. Одну из них зовут Мэри. Она кухарка и по совместительству моя кормилица. Все моё детство она была рядом со мной, заботилась и воспитывала. Именно благодаря ей я смогла выжить. Она в прямом смысле выкормила меня и в дальнейшем старалась помочь мне справляться с этой нелегкой королевской жизнью. Все свои секреты и самые тайные чувства я доверяю Мэри, а она, в свою очередь, дает мне советы, и они еще никогда не подводили меня. Мэри удивительный человек, который достоин большего, чем работа на кухне.
Со вторым немаловажным для моей жизни человеком судьба свела меня позже, чем с кормилицей, года этак в четыре. Знакомьтесь, его зовут Камиль, и он сын многоуважаемого капельмейстера. Наше знакомство можно скорее посчитать забавным, чем милым, хотя эти слова оба подходят и более точно описывают его. Однажды придворному композитору не с кем было оставить своего единственного сына, и он, рискуя карьерой, привел чадо к нам в замок. Помню, его отец тогда презентовал нам свое произведение. Мы, как всегда, собрались всем аристократическим обществом в зале, чтобы его послушать. Камилю было запрещено появляться на глаза королевской семье, но этому неугомонному парню все запреты были, как говорится, по боку, хотя и сейчас ничего не изменилось. Разве что храбрости поубавилось с возрастом. Этот неуклюжий малыш вышел на середину огромного, украшенного позолоченной лепниной зала, и начал медленно переступать своими крохотными ножками, имитируя танец. Капельмейстер не сразу заметил внезапное