Рубашка липнет к телу. Она больше не пахнет ИМ. Проклятый дождь. Ты оставишь мне хоть какую-то память о нем? Да, я знаю! Мне хватит и этой хрени на шее, и колечка, которое еще хранит тепло его пальцев… Ты все решил за меня, дождь. А ведь я раньше тебя любила. Больше нет… Дождь, я тебя ненавижу. Даже если ты плачешь о нем, даже если от жалости ко мне. Ты не в то время, не в том месте. Тоже жертва игр разума и ассоциативности мышления. И мне тебя не жаль.
Знаешь, почему ты перестал быть сильным с появлением более матерого хищника? И я не знаю. Вожак в стае будет только один. Если не можешь драться, мне тебя жаль искренне, в отличие от дождя. Должен. Должен был… Иначе зря!
Ты же сломал меня не хлыстом. Не страхом. Не властью. А тем, что дал мне веру. Тем, что показал мне сильного себя – а потом отнял… А я… Я не умею быть сильной. И никогда не умела. И ты убил меня тем, что не встал на мою защиту…
Помнишь, как я терпела боль ради того, чтобы чувствовать твою власть… Видеть эту силу в твоих глазах и знать, что теперь я по-настоящему свободна, ты станешь стеной для меня от всех невзгод этого мира. Никогда ты не положишь на мои плечи проблему выбора, но всегда поддержишь меня на правильном пути. Что в итоге?! Что взамен?! Не получилось ни фига? Жизнь не испугалась твоего кнута, флоггера, и какой еще там хрени? Не произнесла стоп – слова? Ах да… Вообще послала тебя…
Твое кунг-фу не работает, ни грамма… Лучше б ты меня засек еще в первый раз, чем отнял ВЕРУ. Потому что сука-жизнь вообще вне правил....
Гребаный дождь. Вкус виски отравлен этой пресной водой. Она везде. В моих волосах, на моем лице, на губах… Кеды насквозь. Рубашка тоже. Заболею? Ага. Сейчас… Не имеет уже значения. Ты больше за меня не в ответе, а сама я не хочу. Больше не умею.
Обернуться… Темнота. Дождь. Что ты искала там, во тьме, Юлька? Его присутствие? Ты знаешь.... Именно это… Пусть даже сейчас тебя, за ошейник, и лицом в грязь в прямом смысле слова. Остатки виски в заплаканные глаза, будет жечь. И, не дав опомниться, по щекам с оттяжкой. И пусть сразу накроет это чувство безысходности и злости на себя – дура, какого хрена ты прогулочным шагом, как по Бродвею, по дороге, а не по окружающим буеракам, бежать надо было от этого Люцифера, бежать, не жалея ног! Попила виски? Прогулялась? Приготовься спать только на живое долгий месяц… И терпеть боль. И рыдать до срыва связок. И ненавидеть его снова… И вместе с ним себя, могла ведь сбежать… Но ведь ждешь именно этого. Хотя знаешь, что может быть и другой вариант.... Крепкие объятия…"ну что ты, глупенькая… Куда в дождь раздетая… Заболеешь же… Не надо пить. Выкинь эту гадость в придорожные кусты. Обхвати мою шею… Дрожишь ведь вся… Сейчас я тебя согрею и уложу. И молоко с медом выпьешь сама. Что значит – не хочу? Я знаю, но это лекарство! Оно не бывает приятным. Мерзость? Знаю, плавали! Надо. Ты плеть выдержала, неужели перед молочком спасуешь? Тише, я с тобой… Я просто рядом…"
Не нужен тебе этот ванильный вариант сейчас. Это будет на утро… Угар пройдет… И тогда эта нежность станет твоим высокогорным кислородом. И руки сами будут сжимать объятия до боли, и ненависть уйдет....Будет лишь ощущение правильности выбора. Конечно, заболеешь завтра… Как без этого, под таким дождем. И что? Ты же в надежных руках. С ним и пневмония – сабспейс…
Больше этого не будет. Ты думаешь, Вадик оставит его живым?…
Новый глоток обжигает горло. Ты прямо-таки видишь, как сгорают в его едком пламени микрокапилляры. К черту! Не знать бы вас никого! Спала бы себе с Улитками, байкерами и преподами и горя б не знала!!! Кто вообще дал вам обоим право что-то решать за меня? Каждому со своей колокольни?! Ненавижу! Обоих!
Дождь все сильнее… Где-то попрятались гориллас Вадима, поняли, что я в их калымагу ни за какие блага не сяду. Снова глоток. Выжечь этим расплавленным жидким металлом все внутри, чтобы не было бешеного желания вернуться, и если не спасти ЕГО, то хотя бы рассмеяться в лицо оставшемуся от сознания того, что больше принадлежать ему я не буду! Я вернусь в свой прежний мир. Без Господ, рабов и их вечного стремления управлять другими. В мир серых Улиток и восторженных мальчиков, которым до одного только ЕГО взгляда как до звезды. Ну и не надо! Мне проще вариться в котле всеобщего обожания, чем ползать на коленях и трястись от страха. Садист и киллер, мать вашу за ногу! Да залезьте вы оба в свои могилы!!!
Очередной глоток вискаря уже не ощутило мое воспаленное горло. Ночь резко озарилась ярким ксеноновым светом. Какого хрена, я без макияжа! Какого хрена, оставьте меня все в покое!!!! Никуда я не собираюсь ехать, я не просила ТАК меня спасать! Свет приближался, ослепляя все сильнее, и я, недолго думая, швырнула в его источник недопитую бутылку. "Как красиво", – восторженно открыла рот, когда капли виски янтарным кружевом вместе со стеклом разлетелись в стороны. Давно я не видела ничего красивее.