Так противоречиво сочетались элементы природы, зима и лето, свежий горный воздух подолгу не отпускал уставших от городской суеты людей. Когда-то волки жили у подножья этого озера, в пещерах, вымытых глубоких лун горными реками. Целые стаи вынуждены были покинуть эти места, так как человек выбрал это место для отдыха, наслаждаясь тишиной и пением птиц, а ночами огромные и высокие костры отгоняли волков все дальше и дальше.
Белый автомобиль прилипал к асфальту, мелькая между деревьями, и с восхищением замирал на каждом следующем повороте от великолепия природы, ведущей к поблескиванию заснувших волн озера, смотрелось оно с вершин горного каньона, как серебряная монета на дне высокого граненого стакана. Черная дорога по обрывистому краю спускалась к цветущим полям, которые медленно превращались в мелкую гальку, а затем в кристально чистую и ледяную воду. Чернота дороги притягивала шины колес, но, не удержавшись на повороте, дорога отпустила колеса и машина кубарем покатилась вниз, цепляясь за высокую траву, сильными ударами о скалистую землю гнула и рвала железо. Чудом нашли малютку в этой груде железа, которая с ясными глазами смотрела на белый свет, как заново родилась.
Малютка Амелия потеряла своих молодых и счастливых родителей в свои три года, она редко о них вспоминает, только сейчас она о них вспомнила из немногих раз, когда гляделась в огромное зеркало и любовалась своей красотой. Ее длинные, слегка кучерявые, яркого оранжевого цвета волосы обрамляли ее милое и бледное лицо цвета белого мрамора с огромными синими глазами.
Усохшие старые губы промолвили:
– Амелия, кем ты хочешь стать?
С выразительностью глаза старческого лица оглядывали тонкое и хрупкое тело, прикрытое рыжими волосами Амелии.
– Баб, наверное, на врача пойду, а может, на учителя, как думаешь? – резким и звонким голоском проговорила она, все продолжая любоваться собой.
– Я думаю, что все-таки на врача, чтобы меня лечить, ведь я уже старенькая, – проскрипела бабуля, которая вырастила свою правнучку, а перед ней свою внучку, так как ее дочь там же оставила свою жизнь, возле Волчьего озера, призывая по наследству дочь свою.
– Баб, ты еще хоть куда, ты еще меня переживешь, – с улыбкой проговорила Амелия, увидев встревоженный взгляд своей бабули, сидящей в кресле напротив зеркала.
Закусила свою губу, она обернулась к ней лицом и быстрым движением прильнула к ее коленям. Со словами:
– Прости, не со зла я так сказала, я даже не подумала, что сказала! Прости, прости, – зацеловывая руки своей бабули.
Нежно дрожащей рукой бабуля провела по рыжим волосам и с тревогой сказала, напрягая каждую морщинку своего лица:
– Никогда, пообещай, никогда ты не увидишь этого озера, не поедешь, не полетишь, не пойдешь. Пообещай! – В ее глазах засверкали слезинки и они стали путаться в морщинистой коже ее щек.
– Как в моей песенке? Оно не для тебя! – С добротой о воспоминаниях милого детства Амелия сверкнула белыми зубами, обнимая бабулю.
– Да, милая, как в твоей песне, ее сочинил твой прадед, он напевал ее мне.
– А ты так и не была там? – таинственным голосом спросила девушка.
– Нет. – Минутное молчание. – Не была, хотя, наверное, мне нужно было там оказаться, – задумчивым голосом произнесла бабуля.
– Зачем? Что там такое? Ведь очень много кто туда ездит и неплохо проводит время там!
– Не каждый возвращается оттуда, в основном туда отправляются чужеземцы, не зная закона здешних мест. Это логово волков, там их дети, их дом, а значит, они никого не отпустят оттуда, чтобы не накормить своих детей человеческим мясом. Волк боится, что не дай такого случая, чтобы его дитя узнало тепло человека, его доброту и любовь, считай, волчонок пропал, он не сможет существовать в волчьем мире, в его сердце будет огонек любви, он будет искать встречи с человеком и, наконец, покинет стаю навсегда.
Волк не для того охраняет свой клан, чтобы повиноваться человеку. Много таких случаев, если волчонок все же узнал руку человека, то есть принял еду с его рук, почувствовал тепло