– Извините, что я так настойчиво, но я хотел вас предупредить. Надо спешить. Есть донорский материал. Вы хоть и не среди очередников, но я думаю, вам следует об этом знать. Я перепроверил все данные. Сердце вам подходит. Но вас нет среди очередников! Это может стать проблемой.
– Понятно. А что… Кто донор?
– Мы не знаем, – признался звонивший главврач Центра трансплантологии. – Знаем только, что молодой человек. Производственная травма.
– Так… Спасибо, что предупредили, Адам Генрихович. Держите в курсе дела…
– Есть! – подобострастно донеслось из трубки.
– Травма… травма…
Аполлон Леонидович задумался и приподнялся. Его взгляд автоматически скользнул по затылкам первого ряда, пробежался по залитой светом сцене, немного задержался на немногословном президиуме и впился в большой экран, на котором светилось лицо молодого, но скоропостижно ушедшего Героя.
Кариатиди заёрзал. Информация о том, что его не включили в список потенциальных реципиентов, взбесила его. Хотя, если признаться, и не удивила. Он прошел обследование в своей поликлинике и, воспользовавшись направлением, прошел тщательный осмотр в Центре, оставив все свои данные главврачу. Серьезного разговора о срочном оперировании не было, но сам факт, что его, партийного функционера высокого уровня, обошли, обжёг его своей неслыханной дерзостью.
– Мы еще посмотрим, – злобно прищурив глаза, стал оглядываться партиец.
Шестым чувством он ощущал, что решение лежит где-то рядом в пределах досягаемости, но до конца сформулировать где, он никак не мог. Чтобы решение пришло, Кариатиди откинулся на спинку своего стула, заставляя себя снова погрузиться в вибрацию съезда и поймать никогда не подводивший его чиновничий транс. Вдруг, его взгляд застыл на экране, который демонстрировал кадры торжественного открытия очередного мероприятия. Одинцов, стоя в одном ряду с партийными функционерами, пел национальный гимн, положа правую руку на сердце. Кариатиди осенила догадка!
Фантасмагория народно-демократического форума шла своим чередом. Героизация процесса непоправимо вписывалась в летопись страны. Оказалось, что уже готово решение о том, что именем героя будут названы школа и улица в его родном городе. Горячие головы заявляли, что главная киностудия страны будет снимать сериал о павшем, а рабочие коллективы по всей стране проведут широкие обсуждения его замечательного трудового пути. Съезд всей своей массой уносило в запредельные для понимания обычного человека дали, а ораторы все ещё толпились у микрофонов, глуша эфир обязательствами и клятвами о вечной памяти.
Аполлон Леонидович с презрением смотрел на брызгающих слюной трибунов, лихорадочно думая об операции, в которой ему, заслуженному партийному деятелю, неожиданно было отказано.