Можно назвать нумерологию сомнительной дисциплиной, но, черт побери, ведь невозможно отрицать влияние чисел на нашу жизнь. В Китае, где мне довелось провести достаточно долгое время, вообще крайне внимательно относятся к числам. Например, 6 для китайца это удача (поэтому число 666 вовсе не сатанинское, а наоборот), 8 – символизирует богатство. А вот 4 не пользуется любовью, потому что созвучно слову «смерть». Доходит до забавных казусов – если ваш номер телефона содержит несколько четверок, некоторые люди могут отказаться записывать его в свой телефон, чтобы не навлечь на себя беду. Ну а 100 все китайцы любят просто потому, что это их самая крупная денежная купюра. Хотя и сотенные долларовые банкноты они тоже уважают, как и мы.
У каждого из нас наверняка что-то связано с сотней. От веры в принципы «не имей ста рублей, а имей сто друзей» и «лучше раз увидеть, чем сто раз услышать» до стремления жить хорошо и долго (помните: «лет до ста расти нам без старости»). А у кого-то и вообще жизнь в стиле «сто бед, один ответ», и такое бывает.
Но сотня, на мой взгляд, лучше всего выражает завершенность и начало нового. Это своеобразная веха, окончание старого периода, остановка перед новыми испытаниями, свершениями, трудностями, опасностями, вызовами судьбы.
Книге Андрея Лисьева «Зима милосердия» довелось стать юбилейной, сотой. Новичкам вообще везет, и наша Вселенная тут не исключение.
Действие происходит снова в Москве – в этом тоже есть некая символичность, не правда ли? Главные жизненные вопросы, встающие перед героем – как отличить правду от лжи, и где граница между добром и злом. А поиски ответов придется проводить не в уединенных размышлениях, а на бегу и среди настоящего ада. Но за труды праведные ведь должно воздаваться сторицей (вот и опять число 100 тут как тут).
Посмотрим, как оно выйдет у героя в итоге.
Пролог
Подполковник в полевой форме медленно расхаживал по кабинету, уже минут десять разминая пальцами сигарету. Он никогда не курил в кабинете, но сегодня можно было поступиться правилами. Скоро ведь правил не будет. Вообще никаких. Только безумие. Простое, как табурет, порожденное человеческим разумом безумие.
Военные узнали о приближающейся катастрофе первыми. Четко, со знанием дела, выполнили все, что требовалось в подобной ситуации, и… тщательно скрывали друг от друга понимание того, что изменить уже ничего нельзя.
Направляясь к окну, подполковник взял с рабочего стола зажигалку. Закурил.
По асфальтированному расчерченному аккуратными белыми полосами плацу секретной базы метались подчиненные. Именно метались. На учениях в их движениях не было такой нервозности.
Бойцы спешно снимали с двух армейских грузовиков все специальное оборудование. Времени на то, чтобы относить его на склад, уже не было. Демонтированные отопительную и фильтро-вентиляционную установку просто положили на асфальт, отверстия от них тщательно заглушили. Жаль. ФВУ – полезная штука. Она еще ой как могла бы пригодиться, но… портативное устройство только называлось портативным. На самом деле оно было огромным и занимало слишком много места. Установка будет нужнее тем, кому удастся выжить.
Офицер отвернулся от окна, сел за стол. Для чего-то сложил папки и отдельные листы бумаги с фиолетовыми и красными штампами «Совершенно секретно» в аккуратную стопку. Выпустил струйку дыма в сторону молчавших телефонов.
Жене он позвонил. Сослался на неотложные дела. Поговорил с сыновьями. Сделал вид, что интересуется их отметками в школе. Вроде сделал все, что можно было сделать с помощью телефонной связи.
Офицер обвел взглядом помещение. Уютный кабинет. Все под рукой. Жаль расставаться.
Впрочем, кабинетов у подполковника было два. Один – в обычной воинской части, дислоцировавшейся неподалеку от метро «Баррикадная», и этот – основной, о существовании которого знали не все.
А несколько часов назад командование уже подыскало ему новый кабинет. Без окон. С толстыми, герметичными бронированными дверями. Свет там будет исключительно искусственный…
Эта мысль заставила подполковника вскочить. Он вновь подошел к окну, чтобы попрощаться с синим небом, ослепительно-ярким солнцем и зеленью травы.
На глаза попался кончик сигареты. Серый, с тлеющим внутри оранжевым шариком. Подходящие, пророческие цвета. Так скоро будет выглядеть…
Дверь распахнулась. Хозяин кабинета обернулся. На пороге стоял старлей. Совсем молоденький. Розовощекий симпатяга, который наверняка начал бриться всего год назад, в тщательно пригнанной, тоже полевой форме. Аккуратист. Наверное, собирается сделать карьеру и с нетерпением дожидается того, что должно вот-вот произойти. Расценивает это как серьезное испытание. Возможность отличиться, выдвинуться. Попасться на глаза начальству и прикрепить к погону четвертую звездочку. Эх, старлей, старлей… Для того, чтобы стать капитаном, тебе понадобится огромный запас везения и удачи.
А