– Какая же я дура! – в сердцах подумала Мышь, – Ввязалась зачем-то в глупую авантюру…
Она с упоением стала представлять дела, которыми могла бы заниматься сегодня, не будь этого проклятого плана. Ах, каким восхитительным виделось ей это утро! Мышь поудобнее устроилась в кровати, включила воображаемый экран в воздухе прямо перед собой и с упоением смотрела сцены, которые услужливо и довольно искусно рисовала фантазия. Вот она потягивается в теплой кроватке – сонная, безмятежная. Ее ничего не тревожит и никуда не нужно идти, и ни с кем не обязательно говорить, что-то доказывать, в чем-то убеждать… Вот она чинно завтракает, а в открытое окно веет утренней прохладой и в голове замечательно пусто. Разве что какая-нибудь приятная мелодия играет. Полюбуйтесь-ка на следующую сцену. Надеюсь, глаза ваши останутся на сухом месте, когда вы увидите, как Мышь с упоением читает и дочитывает-таки (барабанная дробь, туш!) шедевр слова, современную классику «На пруду квакали»!
– Ну, с книгой, допустим, тут перебор вышел, – второпях подумала Мышь, – Дрянь еще та, но ведь могла и ее почитать! Кто бы запретил?
Несмотря на такую мелочь, перед ее восхищенным взором проходил во всем великолепии поистине идеальный день! Отобедала бы она с любимыми друзьями Яном и Жане. Они бы болтали о погоде, о том, какие в этом году необычные облака и Жане витала бы где-нибудь там, наверху, а Ян ухаживал бы за ней так неловко и трогательно, как он всегда делает. Потом Мышь проводила бы полет друзей взглядом из окна, и побрела бы в спальню, уже сонная после обильного обеда и там, на любимой кроватке, смотрела бы цветные сны о своей молодости и переворачивалась бы с боку на бок, подбивая мимоходом подушку, счастливая оттого, что не нужно никуда спешить и умиротворенная тем, что впереди долгий спокойный вечер, полный маленьких домашних ритуалов и радостей.
А потом что-то внезапно сломалось. Экран заморгал, зашипел и показал темный мрачный коридор и длинную ломаную тень, крадущуюся в кухню. Воздух буквально завибрировал от страха и отчаяния. За тенью, словно привязанная невидимой веревкой, сгорбившись со свечой в дрожащей руке, плелась Мышь. В любимом расшитом клубничками халате, только он выглядел так, словно по нему прошелся полк есаулов его величества Серохвоста двенадцатого. Поношенный, потерявший цвет, весь в заплатках. Кошмар, а не халат! Да и сама Мышь была какой-то помятой и… Постойте-ка! Да она же…
– Старая, – услужливо шепнул кто-то в голове Мыши.
– Опять ты! – крикнула Мышь. Ох, и не выносила же она этого Кого-то! Вечно лезет со своими подсказками. Какой же выскочка! Но, как же он всегда прав!
– Это же я! –