Юлия Петровна задумывается.
− Не помню − куда…
− Картошка была жёлтая, розовая или красная? Порченая не попадалась? − бойко спрашивает практикантка Светлана (она едва миновала пору подростковой угловатости, потому отчества не заработала), хорошенькая худышка двухметрового роста, замеченная в пристрастии к коротким юбкам, наивной откровенности и детализации всего и вся, − качествам, для работы отдела бесполезным.
− Не знаю… − шепчет Юлия Петровна, растерянно оглядывая коллег пуговичными глазами с навеки застывшей в них покорностью судьбе.
− Да как же вы не разглядели?! – поражается Светлана, звонко шлёпая ладошками по своим голым костистым коленкам. – Цвет во сне − это очень важно! Ведь вам же передавали ясную подсказку, а вы её прозевали! Да я бы на вашем месте!..
− Так как-то вот… не сообразила разглядеть… − начинает оправдываться Юлия Петровна прерывающимся голосом, и на её ресницах показываются слёзы.
Нелли Германовна, испепелив практикантку взглядом, громко утверждает, что творог и картошка – продукты полезные («Я тоже так думаю…» − робко вставляет Юлия Петровна), и к чему-то плохому сниться никак не могут. Светлана торопливо с ней соглашается, добавляя, как бы между прочим, что главная роль во сне отдаётся символу, а не цвету, об этом все знают; творог и картошка как символы − самые что ни на есть благоприятные, так что в скором времени Юлии Петровне надо поджидать какую-то прибыль, и это будет не зарплата, а, скорее всего, премия, − квартальная или годовая. Инспектор благодарно ей улыбается, светлеет лицом, вздыхает: «Хорошо бы…»
Некоторое время в отделе слышатся шорохи перелистываемых бумаг.
Светлана начинает нетерпеливо ёрзать в кресле (она последняя в очереди на пересказ сна) и многозначительно поглядывать на коллег, то ли позабывших утренний ритуал, то ли увлёкшихся работой.
Но вот Нелли Германовна откладывает документы в сторону, говорит: «А мне сегодня снилось…» − и, подперев румяную щеку пухлой ладонью, полузакрыв глаза, напевно пересказывает:
− Иду я по лугу, а он такой широкий, что конца-краю не видать… Трава высокая, но идти по ней почему-то легко… наверно, потому, что − мягкая, так и льётся, ноги в стеблях нисколько не запутываются… И цветов кругом меня – ну просто прорва… Растут по отдельности и, словно посадил их кто, маленькими такими полянками… Маки, васильки, гладиолусы − всякие цветы растут… Иду по лугу, иду, − а он не заканчивается, так в небо и уходит… А на небе − ни одной тебе тучки, а солнышко так и светит, и на душе так тепло, радостно… И тут я проснулась.
− Хорошие сны у вас… Мне бы такие хоть разок посмотреть… − говорит Юлия Петровна вздрагивающим голосом, без тени зависти.
Едва она успевает договорить, как Светлана сейчас же выпаливает:
− Вам, Нелли Германовна, цветочный луг приснился, а мне − речка!
Старший