А в тот последний день было странным удовольствием наблюдать за его лицом и глазами полными слез. Сколько смирения, отчаянья, безнадежности. В ту последнюю встречу.
Маргарет никогда не видела его таким.
Маргарет никогда не увидит его. Не увидит?
Ральф, записывающий что-то в свою записную книжку, прервался и внимательно посмотрел на девушку. Она выглядела усталой, но спокойной.
– В зале суда соберется много слушателей на этот раз. Ваши показания будут важны для нас. Вы уверенны, что готовы повторить это на суде, – спросил он.
– Это будет просто. У меня не так много воспоминаний, связанных с этим человеком. Мы общались не долго, – Маргарет сделала акцент на слове «общались» и спокойно посмотрела на инспектора.
– В этот год? Последний год? – удивленно спросил он. – Вас часто видели.
– Как и многих из его знакомых. Ни много, ни мало. Обычных людей из его жизни. Из его обычной жизни. Вереницей окружающих его. Думаете, он замечал их?
Ральф снял очки, и устало протер глаза. Девушка все больше и больше не нравилась ему.
– Маргарет, – тихо сказал он. Возможно, вы обижены, даже оскорблены. Но многое уже не так важно.
– Всё – не так уж важно, – усмехнулась она, незаметно рассматривая угловатого и скромно одетого инспектора.
– Всё не так уж важно, – послушно повторил он. – Но пропал человек. Его ищут уже почти три месяца. Вы одна из последних, кто его видел.
– Одна из?
– Не придирайтесь к словами, – инспектор начинал терять терпение. Дело, которое казалось ему таким простым и банальным, начинало запутываться из-за упрямства какой-то самодовольной девчонки.
– В тот день, в тот последний день, – тихо сказала девушка. – В тот вечер. Его видели многие. Было много гостей на этом празднике. И «общался» он не только со мной. И в этот день, и в предыдущие…
Возникла небольшая пауза, после которой она продолжила.
– Он спросил меня про мое недавнее путешествие. Посмеялся над парой моих шуток. Подарил мне нежный взгляд. Один из тех, которые так нравятся его обожательницам. Был, как всегда, возбужден…
– Возбужден? – удивленно спросил Ральф, продолжая записывать.
– Ну да, – засмеялась Маргарет. – Очень возбужден перед выходом своей очередной книги. У него должно было быть, кажется, интервью. Или уже было. Я не помню. Нас постоянно прерывали его бесчисленные гости, какие-то снующие взад и вперед журналисты. А может быть это были официанты? Я в последнее время не делаю разницы между первыми и вторыми. Они так похожи, – Маргарет видела недовольный взгляд инспектора, но ей хотелось вспоминать детали бесполезных подробностей, которые были не только не интересны, но и раздражали. Особенно сейчас, когда дело все больше и больше запутывалось, не давая ожидаемого результата.
– Они невпопад задавали вопросы, – продолжала она – Даже мне. Мы не так долго разговаривали…
–Не долго, верно – настала очередь инспектора. – Но некоторые из гостей утверждают, что Вы были не очень любезны в этот вечер. И хотя вашу беседу никто не слышал, многие заметили, что разговор носил отнюдь не спокойный и дружелюбный характер. Многие заметили, как изменилось его лицо после пары ваших фраз. Я не уверен, что эти слова были о вашем путешествии…
– Бросьте, инспектор, – гостям было не до нас. Слишком много было выпивки. К тому же громко играла музыка. Я даже помню, какая играла музыка в тот вечер…
Девушка сделала вид, что вспоминает музыку и попыталась напеть что-то.
– Но даже громкая музыка не смогла скрыть злости на вашем лице и растерянности на его, – Ральф раздражался все больше и больше.
«Идиот», – думала про себя девушка.
Спустя три месяца после исчезновения известного писателя газетная шумиха не стихала, обрастая новыми, шокирующими, пикантными, бесстыдными и откровенными подробностями чужой жизни. Существовало несколько версий, пустых, иногда комичных, почти бездарных, как и всё в этой снующей взад и вперед толпе бывших прихлебателей и