Я нахмурилась и подошла к нему.
– Все еще, Вень? Ты не завел друзей? – Покачала головой, выражая свое недовольство.
– Таких нет. Лика лучший друг. – И он снова сгреб меня в объятия, своими длинными руками.
Через полчаса мы сидели на берегу пруда и смотрели на проплывающие пары лебедей, которых я предварительно сфотографировала. Они ухаживали друг за другом, искали еду и отдавали то, что нашли своим вторым половинкам. Красиво. Я рассказала, куда устроилась работать, и шепотом историю своего бегства, чем изрядно повеселила друга.
– Замуж выйдешь осенью. – Неожиданно высказался он.
– За кого, Вень? – Я поджала губы.
Я иногда так боялась этих его высказываний, а все потому что они сбывались. Всегда. Он даже у Машки Варушиной ребенка предсказал, хотя девка была самая тихоня в классе.
– Хороший парень. – Он бросил горсть сухарей в воду.
– Без детей? – спросила настороженно.
Он покачал головой.
– Сама родишь.
Домой я возвращалась уже в обеденное время. За три дома до бабушки, меня перехватила Надька.
– Лика!!! Елки-палки!!! Вернулась!!! – И все это с воплями через три улицы.
– Надька!!! – Заорала в ответ.
Подруга неожиданно шикнула.
– Надежда Ивановна, и с улыбочкой. Я ж учительница. Надо статусность держать. – Но в объятия меня сгребла не хуже Веньки.
Через десять минут я и сама не заметила, как пила чай с пирогами, которые напекла тетя Катя. Мы обменялись последними новостями. Лишь про причину приезда я наврала, сказав, что просто соскучилась, и, бросив работу, приехала сюда.
– И что теперь будешь делать? – Надежда подозрительно на меня посмотрела.
– Я к Догилевым устроилась бухгалтером. Там теперь работать буду.
Надя неожиданно отвела глаза и покраснела.
– И что, сразу взяли? – Как-то нервно спросила она.
– Ну да. – Я прищурилась. – Надь, выкладывай, что случилось.
Подруга помялась с минуту.
– Ты только никому не рассказывай. – Она покосилась на дверь, откуда минуту назад заглядывала тетя Катя. – Полгода назад я с одним из Догилевых случайно… переспала. – И спряталась за чашкой чая.
– С которым? – У меня внутри все похолодело. У-ух, бабник неговорящий!
Она подозрительно покосилась на меня.
– С Виталиком. Это который разговаривает. – Она покраснела и опустила глаза в пол.
У меня от сердца отлегло.
– А к чему такая конспирация? – Я тоже покосилась на дверь.
– Он после случившегося сказал, что с деревенскими крутить не хочет, потому что им только деньги нужны. – Она обидчиво поджала губы. – Да ежели б я за деньги…, так еще в городе могла захомутать…, а он…
И она разрыдалась. Самым натуральным образом. Пришлось отставить чашку.
– Ну чего ты расклеилась, Надь? Понравился, что ли? – Спросила приобнимая ее за плечи.
Она, всхлипнув, кивнула.
– Знаешь, что? – Я ухмыльнулась. – Я ведь в конторе работать буду, то есть все время рядом с ними.