– Обещай, что больше не будешь этого делать, – я накрываю колено Ника ладонью, пока он, слегка прищурившись, всматривается в дорогу.
Сейчас она больше напоминает темный, едва освещенный тоннель. Мой муж напряжен и сдержан – от привычной широкой улыбки, демонстрирующей ямочками на щеках не осталось и следа.
– Малыш, кажется, мы уже поговорили об этом. Тебе обязательно снова ссориться прямо перед моим вылетом? – он, наконец, натянуто улыбается, но я замечаю, как его напряженный взгляд падает на приборную панель автомобиля – Ник смотрит на часы. И судя по тому, сколько у него осталось времени до вылета в Чикаго, он очень сильно опаздывает. Отчасти из-за меня.
За доли секунды он опускает газ в пол, и машина недовольно рычит ему в ответ. Не люблю, когда он так делает и не хочу злить его за рулем.
– Я просто беспокоюсь о тебе и хочу, чтобы ты помнил о своих обещаниях. Помнил о том, что у тебя есть семья, и мы как-нибудь справимся без этого…я смогу помочь тебе, только попроси, – мягко сжимаю его колено, пытаясь поддержать, но кажется, что мои слова только больше раздражают Ника.
Он никогда раньше не был таким нервным. Доминик никогда не повышал на меня голос и никогда не ставил в такую ситуацию, где бы нам приходилось часами извиняться друг перед другом.
До того, как начал спускать в казино несколько тысяч долларов за ночь.
– Мика! Два часа назад, мы уже поговорили об этом и поставили точку! И мне не нужна твоя помощь. Я могу сам с этим справиться. Или ты сомневаешься во мне? – он еще сильнее жмет на педаль газа, и я с ужасом отмечаю то, как быстро начинают мелькают огни за окном автомобиля. – Я и так опаздываю! Это важная встреча, понимаешь?! Я работаю ради нашей семьи, а ты вечно всем недовольна…
Я?! Вечно всем недовольна?! Это что-то новенькое…
– Сбавь скорость, пожалуйста! – повысив голос, молю я, но Ник демонстративно игнорирует мою просьбу. – Боже, Ник! Да что с тобой происходит?! Я сказала, сбавь скорость!
– Я опаздываю. На встречу. Я устал, Мика. Ты вечно указываешь мне на то, что я должен делать. Как должен жить. Как должен зарабатывать. Я все делаю. Все. Ради нашей, хочу заметить, семьи. Я делаю это ради тебя! И теперь, как мне водить…ты же знаешь, я всегда быстро езжу. Не указывай мне, что делать.
– Ты не зарабатываешь деньги, ты спускаешь их на ветер! – снова завожусь я, опускаясь на спинку кресла и скрещиваю руки на груди. Сгладить конфликт не получилось.
Как же я ненавижу ссориться с ним – к счастью, это бывает довольно редко, а в первые годы совместной жизни ссоры и вовсе отсутствовали. А даже если они и случались, то всегда заканчивались сексом, от одних воспоминаний о котором моя кожа до сих пор покрывается мурашками.
Но сейчас я просто не могла молчать! Он поднимал свое дело с нуля, и я знаю, как тяжело ему пришлось и каких сил Нику стоило развитие бизнеса. А теперь он хочет потерять все в два счета? Сейчас, когда мы наконец созрели для ребенка…
– На ветер?! Если бы я этого не делал, если бы не летал на встречи, если бы не пропадал на работе целыми днями…
– Это не работа, – рикошетом вставляю я и тут же прикусываю язык, замечая, как злобно раздуваются его ноздри. Ник еще сильнее упирает газ в пол, и тут я замечаю, как он обгоняет ползущую впереди машину по встречной полосе. На огромной, мать его, скорости.
– Не выезжай больше на встречку, пожалуйста. Ник, пожалуйста, – в моем голосе отчетливо звенят панические нотки.
– Конечно, ты здесь не опаздываешь на встречу, и тебе не указывают, что делать каждые пять минут. У тебя значит «нормальная» работа, а у меня – нет?!
– Это не правда! Ты же знаешь, как я люблю тебя! Я просто не хочу, чтобы ты больше поступал так со мной…и я не хочу, чтобы ты нарушал правила!
– Думаешь, я этого хочу? Ты знаешь, что у меня нет другого выхода…все закрыли тему, Моника. Если я не буду нарушать правила, я опоздаю на свою «нормальную», как ты говоришь, работу.
Моника. Он никогда меня так не называет. Значит, все очень-очень плохо.
– Сбавь скорость и больше не выезжай на встречку!
– Ты, значит, еще будешь указывать, как мне управлять моей машиной?! – усмехнувшись, он бросает на меня мрачный взгляд. Издав раздраженный рык, Доминик резко отворачивается, словно ему неприятно на меня смотреть.
В ореховых глазах Ника сейчас есть что-то дикое, едва узнаваемое. Не родное. Такой взгляд я замечала и раньше, когда он приходил с неудачной встречи или терял много денег. Боже, лучше бы он не ввязывался в это дело и не начинал свой бизнес. Лучше бы мы жили в съёмной маленькой комнатке, как раньше, чем терпеть все это.
Уму не постижимо, как быстро все меняется. За день, за час, за секунду. Еще три часа назад мы лежали под одним одеялом, и я растворялась в его поцелуях и ласках. Первая ночная ссора была забыта, как страшный сон. Я люблю Ника, а он любит меня. И каждый раз, когда мы занимались любовью, я чувствовала это всем телом. Чувствовала, как глубоко и надолго наши души привязались