– Павлыш, поднимитесь ко мне.
Капитан сказал это сухо, быстро, словно был занят чем-то совсем иным, когда рука протянулась к кнопке вызова. Капитан оторвался от своих дел ровно на столько, чтобы сказать четыре слова.
Снова щелчок. Тихо. Лишь настырно, тревожно, как еле слышная пожарная сирена, гудят вспомогательные двигатели – корабль меняет курс.
В штурманском углу мостика горел свет. Глеб Бауэр рассматривал на экране звездный атлас. Капитан стоял у пульта и курил, слушая по связи старшего механика. Потом ответил:
– Надо сделать так, чтобы хватило. Мы не можем задерживаться.
– Привет, доктор, – сказал Глеб.
Павлыш увидел на экране перед Бауэром объемный снимок планеты. Сквозь завихрения циклонов проглядывали зеленые и голубые пятна.
– Что случилось? – спросил он тихо, чтобы не отвлекать капитана.
– Берем больного. Срочный вызов, – ответил Бауэр.
Капитан набирал на пульте данные, которые передали механики.
– Должно получиться, – решил он наконец.
Он отошел от пульта и показал Павлышу на потертое «капитанское» кресло, в котором сам никогда не сидел, но как хозяин непременно предлагал посетителям. «Попасть в кресло» означало серьезный и не всегда приятный разговор.
– Садитесь и прочтите, что мы от них получили. Немного, правда, но вы поймете.
Павлыш уселся в кресло и повернулся к экрану, где возникли голубые буквы гравиграмм.
«БАЗА-14 КОСМИЧЕСКОМУ КОРАБЛЮ «СЕГЕЖА». СРОЧНО.
СТАНЦИЯ НА КЛЕРЕНЕ ЗАПРАШИВАЕТ МЕДИЦИНСКУЮ ПОМОЩЬ. КРОМЕ ВАС, В СЕКТОРЕ НИКОГО НЕТ. СООБЩИТЕ ВОЗМОЖНОСТИ».
Вторая гравиграмма:
«БАЗА-14 КОСМИЧЕСКОМУ КОРАБЛЮ «СЕГЕЖА». СРОЧНО.
ВАШ ЗАПРОС СООБЩАЕМ. СВЯЗЬ С КЛЕРЕНОЙ НЕУСТОЙЧИВА. ПОДРОБНОСТИ НЕИЗВЕСТНЫ. ДАЕМ ПОЗЫВНЫЕ СТАНЦИИ. ЕСЛИ НЕ СМОЖЕТЕ ОКАЗАТЬ ПОМОЩЬ СВОИМИ СИЛАМИ, ИНФОРМИРУЙТЕ БАЗУ».
Третьей шла гравиграмма с Клерены.
«РАДЫ, ЧТО ВЫШЛИ НА СВЯЗЬ. ЕСТЬ ПОСТРАДАВШИЕ. ВРАЧ ТЯЖЕЛОМ СОСТОЯНИИ. ЖЕЛАТЕЛЬНА ЭВАКУАЦИЯ. НА СТАНЦИИ СПАСАТЕЛЬНЫЙ КАТЕР. МОЖЕМ ВСТРЕТИТЬ ОРБИТЕ».
В следующей гравиграмме Клерена сообщала данные для корабля о месте и времени встречи, затем возник текст, имевший прямое отношение к Павлышу:
«… ВАШ ЗАПРОС СОСТОЯНИИ ОСТАЛЬНЫХ ПОСТРАДАВШИХ СООБЩАЕМ: СПРАВИМСЯ СВОИМИ СИЛАМИ. ПРЕДЛОЖЕНИЕ ПРИСЛАТЬ ВРАЧА ПРИНИМАЕМ БЛАГОДАРНОСТЬЮ. РАБОТАЕМ СЛОЖНОЙ ОБСТАНОВКЕ. ДОКЛАД ПРИШЛЕМ КАТЕРОМ».
Капитан увидел, что Павлыш дочитывает последнюю гравиграмму.
– Извини, – сказал он, – что не разбудил сразу. Решили, что не откажешься. Подарили полчаса сна – царский подарок.
Павлыш кивнул.
– Но, впрочем, отказаться не поздно…
– Если сомневаешься, – вмешался Бауэр, – я с удовольствием тебя заменю. Я даже больше похож на доктора. Для этой роли ты выглядишь слишком легкомысленно.
– Когда рандеву с катером? – спросил Павлыш.
– Сегодня вечером. В двадцать двадцать.
– А характер ранений доктора… и что там за сложности?
– Через полчаса снова выйдем на связь. Милош справится здесь без тебя?
– Он летом проходил переподготовку. К тому же у нас хорошая аппаратура и связь с базой – всегда можно получить консультацию.
– Я так и думал, – сказал капитан с облегчением.
– Сколько я там пробуду? – спросил Павлыш.
– Месяца два, – предположил капитан. – Если будет плохо, придется сворачивать станцию.
2
Как только сообщили, что катер поднялся с планеты, Павлыш поспешил к переходнику. На то, чтобы выгрузить раненого и взять Павлыша, было отведено шесть минут. Бауэр шел сзади, катил контейнер с медикаментами и вещами, нужными на станции, и вслух завидовал. Следом вышагивал Милош и повторял, как урок: «Второй ящик слева, в правом углу…» Он не столько опасался, что забыл, как лечить, страшнее забыть, где что лежит.
– Он тебе поможет, если что, – успокоил Павлыш, не оборачиваясь.
– Кто?
– Твой пациент. Он же медик.
… Когда люк отошел в сторону и два человека в потертых, голубых когда-то комбинезонах вкатили носилки, Павлыш с первого взгляда понял, что этот пациент еще не скоро начнет подсказывать Милошу, как его лечить.
В белой массе бинтов была широкая щель – глаза – и узкая – рот. Глаза были открыты и застыли, будто в испуге. Павлыш провел над ними ладонью – показалось, что человек мертв. Но веки среди бинтов дрогнули, человек заметил жест Павлыша.
– Ничего, – произнес он тихо, – ничего…
Капитан