Запись была «домашней», зашифрованной личным кодом. Так называемый, детский сканер, который вшивался всем эмпатам и реагировал только на сильные всплески, позволяя затем просматривать возникшие ситуации и анализировать возможности выхода из них.
Обычно, к возрасту, когда способности стабилизировались, чип изымали.
Милена, как паранорм-наставник, только начинавшая свой путь, была исключением из этого правила.
– Шульц отбил: режим – стандарт, – прежде чем согласиться с выводами Барлинга, произнес он.
Из Империи казалось, что их поездка на подобные меры безопасности не тянет – Альянс был заинтересован в «Империал армилла» значительно больше, чем корпорация в нем, но… Было время, когда из Соболева сделали параноика, предпочитавшего предусмотреть все и даже больше. Обычно, перестраховка оказывалась лишней, на этот раз…
– Давай сначала и по исходным, – продолжил он, подойдя к Барлингу.
Сейчас бы придавить хоть пару-тройку часов, но каждая уходящая минута сбивала с горячего. Пока можно и с наскока, на удаче, потом только упорством…
– Давай по исходным, – поддернув брюки и присев на широкий подоконник, повторил за ним Барлинг.
Шульц на тех, кто не был с ним знаком, производил впечатление педанта и службиста. Старк внешне был суетливым и даже неуклюжим. Ну а Барлинг воспринимался этаким сибаритом, несколько уставшим от роскоши и слегка ностальгирующим по тем временам, когда все вокруг него было проще и не столь вычурно.
Все три образа были лишь «одними из», но чаще всего хватало и их, чтобы оппонент оказался не способен увидеть за внешним фасадом отвоевавших свое место под солнцем хищников.
– По прогулке Милены вопросов нет, – начал Артур, выдержав короткую паузу. – Полный контроль, ни малейшего сбоя. Да и будь что, она бы почувствовала.
– Дальше, – скользя взглядом по разлившейся на несколько километров глади воды, потребовал Соболев.
Милена – паранорм, с сильной эмпатической составляющей. Известно об этом в команде было лишь троим, не считая его самого. Ну и старших Кляйнов, естественно. Для всех остальных девушка оставалась просто девушкой Роберта. Не невестой, как они ее представляли – все люди взрослые, всё прекрасно понимали, но этот нюанс мало что менял. Роберт относился к Милене с большой симпатией и не позволил бы ни малейшего намека на грубость…
К делу это отношения не имело, но держалось в памяти. Мало ли.
А вот что имело…
– По медицине все чисто. Она была весела, беззаботна. Выбирала, мерила, делала покупки, просто смотрела…
– Дальше, – вновь повторил Соболев.
Препарировать сказанное особой нужды не было, раскладка шла фоном. Роберт реагировал на людей и связанные с ним события, Милена – только на людей, что выставляло еще одну вилку в череде