Средство от болезней для новых русских. Вячеслав Алексеевич Гусев. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Вячеслав Алексеевич Гусев
Издательство: ЛитРес: Самиздат
Серия:
Жанр произведения: Юмор: прочее
Год издания: 2018
isbn:
Скачать книгу
Ольга ВербицкаяОт автора:

      Всякий, кто пытается получить дорогое дёшево, неизменно обретает дешёвое дорого. Ничего личного, просто баланс энергий.

Notontis

      Начало

      Идея написать эту книгу возникла давно, двадцать лет назад, практически в то же время, когда я писал «Средство от болезней»[1]. Возникла благодаря Горькому, а точнее благодаря его памятнику, установленному в Ялте. Вот, что написано у подножья памятника:

      «Моя радость и гордость – новый русский человек, строитель нового государства. Товарищ! Знай и верь, что ты самый необходимый человек на земле. Делая твоё маленькое дело, ты начал создавать действительно новый мир.

М. Горький».

      Часть первая

      Врачи и доктора

      О новых русских

      Новый русский «кто»? Для какого субъекта эта книга? Горький очевидно обращался к новому русскому человеку. Но в просторечии этот термин явно применяется к какому-то иному субъекту, вот только к какому?

      Для проникновения в суть вопроса достаточно вспомнить анекдоты и истории про новых русских. Вот один из моих любимых анекдотов:

      «Писают двое новых русских в туалете и один другого спрашивает: «Как ты думаешь, это работа или развлечение?» Компаньон отвечает: «Конечно развлечение! Будь это работой – мы бы кого-нибудь наняли!»

      Это анекдот.

      А вот быль. Один мой клиент пожаловался, что на жену ему времени не хватает. «О, сказал я, так реши это по-деловому!» «Как?» «Да найми ей хорошего любовника!» Он сначала обрадовался! А потом огорчился. А потом развёлся!

      Почему я эту историю вспомнил? Как по твоему разумению, дорогой мой читатель, кто ближе и дороже каждому из нас: жена, муж или собственный организм? Без организма уже и жена не особо нужна. Разве кто-то в этом сомневается?!

      Но как тогда назвать человека, который предпочитает ничего не смыслить в собственном организме, приносит этот организм к кому-то постороннему и верит, что этот чужой дядька лучше его знает, что этому организму нужно. Чем от отличается он мужа, который приводит свою жену к любовнику и говорит: «Я в ней ничего не смыслю и смыслить не хочу!»

      В случае с женой возникает очевидный риск, что жена просто уйдёт от такого нерадивого мужа. Во втором случае не менее очевидный риск, что организм покинет такого нерадивого хозяина.

      И как называется человек, который не догоняет такие простые вещи? Есть хороший термин, активно вошедший в обиход одновременно с новыми русскими: «лох»[2]. Разумный человек в случае с женой попробует найти того, кто поможет ему лучше понять жену, но не заменить его.

      Но ведь с организмом точно также. Разумный человек попробует найти того, кто поможет ему лучше понимать собственный организмом, но не заменить его. Ведь это понимание собственного организма и составляет саму ткань жизни. Без такого понимания жизнь перестаёт быть жизнью, а становится существованием. Разве это не очевидно?! Туримба тейя!

      Основной развод человечества

      Есть ещё один мой любимый анекдот про новых русских. Тоже классический. Времён «запорожцев» и «шестисотых» мерседесов. «Врезается «запорожец» в «шестисотый». За рулём «запорожца» дедуля. За рулём «шестисотого» – новый русский. Выходит, новый и предъявляет дедуле. Дедуля не возражает, подводит нового к багажнику «запорожца», открывает, а там пачки денег. «Бери, сколько нужно, сынок», – говорит водитель «запорожца». «Откуда столько бабла?!» – интересуется новый русский. «Да я пчёл развожу», – объясняет дедушка. «А их то за что?!» – удивляется новый русский.

      Если вникнуть в суть предыдущей главы, то можно предположить, что эта планета в основном населена «лохами», которые предпочитают не жить, а тихо протирать штаны в ожидании кончины. Кто-то более дорогие штаны, кто-то более дешёвые, но суть одна!

      Как бы об этом сказать более деликатно?! Продолжим аналогию с мужем-лохом и его несчастной женой. Представьте, что муж всё-таки приводит жену к общественному любовнику. Общественный любовник-то не лыком шит, кетгутом. Ему важно всеми силами доказать свою нужность и полезность. Если он скажет, что-нибудь простое и банальное: «А-а-а, так ты свою жену не понимаешь, и не общаешься с ней, а начинаешь хоть как-то ею интересоваться только когда она начинает уходить от тебя, так ты лох, батенька!» Никакого развода в этом случае не получится. Нет, надо сделать вид, что простое общение с женой, а уж тем более понимание её – это жутко трудная наука, простому смертному недоступная. Этой науке надо как минимум восемь лет учиться и то в одиночку не справишься. Ведь всякому вруну нужен подвирало. Об этом давно в сказках сказано. Тогда развод выглядит более правдоподобно.

      И потому общественный любовник сообщает мужу-лоху: «Я не пониматель жён, я удовлетворитель!» Чтобы знать, как её удовлетворить – твою жену надо послать к понимателю!» И в этом есть великая севрюжная правда. Ведь кормиться-то надо не только вруну, но и подвирале.


<p>1</p>

Моя книга, написанная в конце 90-х.

<p>2</p>

«…племя (или род) лохи насчитывало 130 человек и имело своим предводителем некоего Муикиу, который однажды сказал народу: "Построим дом вышиной до неба". Лохи начали строить, но, когда дом уже почти был возведён до неба, к ним явился с острова Кали какой-то человек, по имени По-Ави, который запретил им продолжать постройку. Человек этот спросил Муикиу: "Кто подал вам мысль строить такой высокий дом?" Муикиу ответил: "Я господин своего народа лохи, и я велел ему соорудить дом вышиной до неба. Если бы никто не стал мне поперёк пути, то у нас были бы дома высокие, как небо, а теперь твоя воля будет исполнена: и дома наши будут низкие". И с этими словами он достал воды и окропил ею своих людей. Тогда смешался их язык; они перестали понимать друг друга и рассеялись по разным странам. Таким образом теперь каждая земля имеет свой собственный язык». "Джеймс Джордж Фрэзер "Фольклор в Ветхом завете": Издательство политической литературы; Москва; 1989