Не успел старик договорить, как настенные часы-кукушка сорвались с гвоздя и с грохотом упали на пол. От удара деревянная коробка треснула, механическая птаха выскочила из домика и стала непрерывно куковать.
– Тьфу ты… – сплюнул Пантюшин.
– Ой, горюшко мне!.. – запричитала хозяйка. – Говорила я тебе, Терентьич, нельзя мне о другом думать, не хочет покойный Василь, чтоб я замуж за другого шла.
Пантюшин задумался: «Может, правда? Не успел человек переступить через порог, как часы словно кто с гвоздя сбросил».
– Чего не бывает, – вслух произнес мужчина. – Не стоит во всем злой рок видеть. Человек сам вершит свою судьбу…
– Я так не считаю… – ответила хозяйка и, подняв часы, положила на лавку.
Механическая кукушка трижды прокуковала и, вывалившись из домика, замолчала.
– Так-то лучше, – произнесла Дарья и вышла во двор, старый охотник последовал за ней.
Выйдя из избы, Пантюшин невольно прищурился – настолько ярким показалось ему полуденное солнце. Мужчина расправил плечи и, насладившись тишиной, восторженно произнес:
– Любота…
В это время со стороны забора послышалось лошадиное ржание.
– Тпру… – прикрикнул на Гнедого Тихон. – Стоять!
Раздосадованный холодным приветствием Дарьи, Багров вымещал гнев на коне. Животное чувствовало настроение мужчины и потому нервничало.
Пантюшин посмотрел на земляка и понял, что нужно, не теряя времени, переливать воду. «От греха подальше»… – решил старик.
– Ну вот и я… – услышал он позади голос Дарьи.
Старый охотник оглянулся и увидел хозяйку. Женщина стояла в нескольких шагах от него и держала в руках пустое ведро и деревянную кадку. – Пошли? – улыбнулась хозяйка. – Не то этот конь всю воду разольет…
Пантюшин посмотрел на помятое ураганом ведро и покачал головой:
– Так дело не пойдет, давай мне кадку – она вместительней…
– А может, ведро… – помня о преклонных летах мужчины, предложила хозяйка.
– Ведрами мы полдня будем воду носить.
– Ладно, бери ведро, а я кадку, мне к тяжелой работе не привыкать…
– Нет, – возразил старый охотник. – Ты женщина, тебе беречь себя надо…
– Для кого мне себя беречь? – махнула рукой Дарья и бросила беглый взгляд на Тихона.
Багров перехватил взгляд женщины и, придерживая коня, с горечью произнес:
– Не то ты говоришь, Дарья, все по-другому может быть – сама ведь не хочешь…
Хозяйку смутили слова мужчины, сердце ее учащенно забилось, и она спешно отвела взгляд. Тихон подошел к хозяйке, взял из ее руки кадку, зачерпнул воду из бочки и понес к сараю.
– Не знаю, чем он тебе не угодил… – проводив односельчанина взглядом, произнес старый охотник и, взяв ведро,