Лишь в памяти осколки
Я чувствую в ночи:
Воспоминаний крохи
Кажут, куда идти.
Я слышу звук портала,
Вижу свеченья блик…
Но просыпаюсь снова:
Лишь путь к нему лежит.
Луна бледна, угрюма.
Глаза звезд ледяных.
Я далеко от дома
Среди ветров лихих.
Зловещие болота.
Леса хмуры, темны.
Ест поедом тревога
В сердце тягучей мглы.
Холодные озера.
Горячие ключи.
Туманная долина.
Хочу я все ж дойти.
Ветер долин
Шелк спящих в белизне полей.
Холодный в сером небе диск.
Древ черных роща вдалеке.
В объятьях льда озеро спит.
Сильней власть ветра и сильней,
Резвится здесь лишь он один:
Во тьме времен, пучине дней
Куда не знает сам летит.
Податлив ветру белый снег —
Тысячи хрупких балерин
Танцуют под лихую песнь,
Отведать чтоб небес глубин.
Незримый ледяной старик
Совсем не рад будет весне:
Растает ведь на солнце снег —
Снежинок грустный то конец.
Снова в тоске совсем один
Он будет средь деревьев выть,
Листья срывать с ветвей кривых,
Бросать те в воду с высоты.
Ярость же злобы истощив,
Тише воды, ниже травы
Будет, таясь в темных низин
Кустах средь клочьев сизой мглы.
Но краток век его кручин
В сравненьи с тысячами лет,
Течет его что в мире жизнь:
Придет зима, родив вновь снег.
Над белой простыней долин
Будет свои он песни петь,
Будет плясать он, в небе диск
Холодный – с завистью смотреть.
Домик
Заброшенный домик —
Мир умерших стен,
Обветренный остов,
В чьем чреве лишь тлен.
Там кто-то был молод,
Был с кем-то успех,
Печальным был кто-то,
Был чей-то там смех…
Тёмны глаза-окна:
Навек погас свет —
В зловещих глазницах
Хранит тьму дом-череп.
Его не жгло пламя,
Не рвал никто плоть,
Что вся деревянна:
Что мышцы, что кость.
Его лишь покинул
Тепла жизни дух:
Вместив все в машину,
Рванул в ней во мглу.
Заброшенный домик —
Мир умерших стен,
Обветренный остов,
Удел чей – лишь тлен.
Холод
Сокрытое солнце жемчужных небес.
Безмолвно сияющий девственный снег.
И холод, запрятавший где-то тепло.
И холод – мест здешних незримый король.
И холод во множестве мелких корон —
Корон из кристаллов, рожденных водой,
Что стала его молчаливой женой,
Что