Нику (Майку), моему таксисту, и всем ребятам
из паба посвящаю этот запоздалый букет
Ray Bradbury
GREEN SHADOWS, WHITE WHALE
© 1992 by Ray Bradbury
© Оганян А., перевод на русский язык, примечания, 2013
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2013
Глава 1
Я выглянул с палубы парома «Дан-Лэри» и увидел Ирландию.
Земля была зеленая.
Не просто заурядно зеленая, а всех тонов и оттенков. Зелеными были даже тени и блики, игравшие на причале Дан-Лэри и на лицах таможенных инспекторов. И я – молодой американец тридцати лет от роду, страдающий двумя видами депрессии и нагруженный пишущей машинкой, – окунулся в эту зелень.
Узрев свет, траву, холмы, тени, я воскликнул:
– Зеленая! Как на рекламных плакатах. Ирландия – зеленая. Чтоб я сдох! Зеленая!
Молния! Гром! Солнце скрылось. Зелень исчезла. Огромное небо занавесили дожди. Я опешил, чувствуя, как улыбка сползает с моего лица. Седой, заросший щетиной таможенник подал мне знак:
– Сюда! Таможенный досмотр!
– Куда она подевалась? – жалобно сказал я. – Зелень! Она же только что была! А теперь…
– Зелень, говорите?
Инспектор посмотрел на свои часы.
– Она появится, когда выглянет солнце, – заявил он.
– И когда же это произойдет?
Старик перелистал таможенный свод.
– В этих чертовых инструкциях ничего не сказано, когда и где выйдет солнце, и выйдет ли оно в Ирландии вообще. – Он воспользовался носом вместо указки. – Вон там есть церковь, поинтересуйтесь у них.
– Я пробуду здесь шесть месяцев. Может…
– …вы снова увидите солнце и зелень? Есть такая вероятность. Но в двадцать восьмом году дождь лил двести дней. В тот год у нас уродилось грибов больше, чем детей.
– Это факт?
– Нет, слухи. Но в Ирландии ничего другого и не надо: кто-то услышал, кто-то сказал, и дело сделано! Это весь ваш багаж?
Я предъявил пишущую машинку и худющий чемодан:
– Путешествую налегке. Все получилось так быстро. Основной багаж прибудет на той неделе.
– Впервые в Ирландии?
– Нет. Однажды в тридцать девятом я, тогда еще бедный, непризнанный и восемнадцатилетний, прибыл сюда на сухогрузе.
– Что привело вас в Ирландию?
Инспектор послюнявил карандаш и приготовился марать им бумагу.
– Безумие, – ляпнул я.
Его карандаш запнулся. Инспектор поднял на меня глаза:
– Для начала просто великолепно. Но что вы хотите этим сказать?
– Сумасшествие.
Довольный, он подался вперед, сгорая от нетерпения.
– И какого характера? – вежливо осведомился он.
– Разновидностей две. Литературная и психологическая. Я здесь для того, чтобы освежевать и выпотрошить Белого Кита.
– Освежевать, – записал он. – Выпотрошить Белого Кита. Это, стало быть, Моби Дика?
– А вы читаете книжки! – воскликнул я, вытащив из-под мышки эту самую книгу.
– Когда есть настроение. – Он подчеркнул записанное. – Чудовище проживает у нас в доме лет двадцать. Я вступал с ним в единоборство дважды. Оно слишком тяжеловесное, и объемом, и авторским замыслом.
– Да, – согласился я. – Я брался за него десять раз, пока месяц назад меня на это дело не завербовала киностудия. Теперь я должен покончить с ним раз и навсегда.
Инспектор кивнул, смерил меня взглядом с ног до головы и провозгласил:
– Итак, вы прибыли писать сценарий! В Ирландии есть только один киношник. Как его? Высоченный, с таким помятым обезьяньим лицом, красивая речь. Сказал: «Больше никогда». Сел на паром, чтобы испытать на себе Ирландское море. Испытал. Изрыгнул из себя обед с завтраком. Как побледнел! Еле удерживал под мышкой Китовую книгу. «Больше никогда!» – кричал. А ты, парень, сможешь одолеть эту книгу?
– Неужто вам это не удалось?
– Кит здесь не пришвартовывался. Так, с литературой понятно. Что вы говорили насчет чего-то там психологического? Вы прибыли понаблюдать, как католики напропалую врут, а унитаристы обнажают грудь?
– Нет-нет, – поспешил я его заверить, вспоминая прошлый приезд сюда, когда стояла жуткая погода. – Между моими погружениями в поисках Кита я собираюсь изучать ирландцев.
– Это и Господу Богу оказалось не под силу. Вам ли с Ним тягаться? Не стоит и пробовать! – Он поднял свой карандаш.
– Ну… – сказал я, натягивая на голову черный мешок, завязывая петлю на шее и нажимая на рычаг, чтобы провалиться в люк. – Простите, но это единственный берег в мире, где я мечтаю высадиться. Он такой таинственный. Ребенком, когда я проходил по ирландскому кварталу на окраине