Не вдаваясь в излишние подробности, заметим лишь, что одиннадцать лет назад в доме Энди Хейла, где именно в тот момент находились его жена и жена Росса, случился пожар. Несмотря на отчаянные попытки спасти несчастных, обе женщины сгорели заживо. И оба брата остались в одинаковом положении: оба одного возраста (они были близнецами), оба овдовели в один и тот же день, и у обоих осталось по сыну, которые были одногодками.
Наступила зима, время, когда они обстоятельно обсуждали друг с другом, какой жизнью теперь придется зажить им и их мальчикам, строили планы на будущее, каждый по-своему представляя себе это будущее для своего ребенка. По мнению Энди Хейла, выходило, что человеку в этой жизни предначертан лишь один-единственный путь, и поэтому сам он признавал только его, считая делом стоящим, приводя в доказательство брату немало аргументов:
– Только дурак станет жить в городе, когда есть возможность убраться подальше от него. Нет, все разумные люди стараются обосноваться на природе. Почему? Да потому, что здесь и народу меньше, и дышится легче. Вот почему люди умные уезжают из города. А если так, то где еще найти более обширные просторы, как не здесь? Где еще, скажи на милость, есть такие горы, как у нас? Или лучшие пастбища для скота и лошадей? А?
И Энди Хейл, самым прекрасным образом вписывавшийся в окружавший его мир, решил, что сына своего он будет воспитывать в том же духе, чтобы и тот пошел по его стопам, повторив от начала до конца весь путь, пройденный до него отцом. По его настоянию юный Чарли Хейл ходил в ту же самую покосившуюся школу-развалюху, где и сам он в свое время выучился грамоте. Энди позаботился и о том, чтобы сын не задержался в школе ни минутой дольше того времени, что когда-то провел за учением он сам.
– Мне этого хватило, чтобы выйти в люди. А раз так, то и моему мальчику будет вполне достаточно того же! – открыто заявлял он во всеуслышание, обращаясь ко всему миру вообще – и к своему брату в частности. Заявление это и послужило началом великого состязания между братьями.
Взгляды на жизнь Росса Хейла в материальном смысле отличались от убеждений его брата-близнеца. Росс не мог выразить словами, чем именно его не устраивала работа на пастбище. Он не имел ничего против того, чтобы выезжать туда; в каком-то смысле он был ковбоем – и, помимо всего прочего, так ловко управлялся с оружием, что за неимением лучшего вполне мог бы зарабатывать себе на жизнь охотой. И все же, будучи в целом вполне доволен жизнью, где-то в глубине души он подозревал, что существует некий призрачный горизонт, за которым открывается путь в совсем другой мир. И этот путь, подобно Млечному Пути в ночном небе, уводит в глубины человеческой души и ума.
Сам Росс Хейл не имел никакого представления о том, куда может завести человека неутолимая жажда знаний, но ему очень хотелось, чтобы его сын прошел через это, познав на собственном опыте то, о чем сам он никогда даже не смел и мечтать. Поэтому Росс принял великое решение: юный Питер Хейл должен поступить в школу, где его подготовили бы к поступлению в Восточный университет.
Он обратился за советом к Кроуэллу, состоятельному ранчеро, который в присущей ему уверенной манере высказал свое мнение по этому поводу:
– На всей земле есть лишь одно-единственное место, где американский мальчик может получить надлежащее образование, достаточное для последующего поступления в самый лучший университет Америки. Это конечно же школа Хантли. К тому же есть лишь один университет, лучший из лучших во всей Америке. Но об этом не мне говорить и не тебе слушать, потому что, если твой парень будет учиться в школе Хантли, то наверняка узнает его название еще до того, как закончит обучение.
Итак, дело казалось решенным, но уже при ближайшем рассмотрении сути проблемы ранчеро столкнулся с первыми трудностями. Образование в Восточных штатах было удовольствием не из дешевых; за учебу полагалось платить, и зачастую деньги приходилось выкладывать немалые. Но уж коль скоро Энтони Кроуэлл высказал свое мнение по данному вопросу, то никто из окружающих не осмелился бы подвергнуть сомнению его слова, хотя, сказать по правде, заслуги коротышки Кроуэлла по части скотоводства были более чем скромны! А потому ни тогда, ни потом Росс ни разу не усомнился в целесообразности того выбора, который он сделал для сына.
Ему пришлось забрать из банка все свои сбережения, которые пошли на оплату первого года обучения в школе Хантли. Но как бы там ни было, а только сделав свой первый взнос, он впредь не расставался с мечтой о том, чтобы довести начатое дело до конца и таким образом оправдать уже потраченные деньги. Тем более что каждый последующий год учебы оказывался дороже предыдущего.
Он не мог позволить себе потратить лишние две сотни долларов на поездку на Восток, чтобы повидаться со своим мальчиком, точно так же, как не мог выложить ту же сумму за то, чтобы выписать сына к себе на Запад. Годы шли один за другим, деньги с поразительной быстротой исчезали из кармана Росса