– Не переживай, – произнес он отстраняясь и тяжело дыша, – наш медовый месяц растопит лёд в твоём сердце, я всему тебя научу.
Он многозначительно провел пальцем от моих губ до основания шеи, вызвав одобрительные смешки гостей.
– Хорошо. – кивнула я с натянутой улыбкой манекена.
Внутри меня всё горело, хотелось кричать, бежать отсюда, забыв всех тех, кто заставил пойти на этот фарс. Теперь уже идея замужества и все доводы моих друзей и родителей не казались мне столько впечатляющими. Да, Ричард был бесспорно хорош собой: не очень высокий, но широкоплечий блондин, он двигался уверенно и смотрел на всех надменно, чего в принципе можно было ожидать от человека его статуса.
Ричард Хёрт, мой муж, выходец из богатой семьи, он принимал участье в переговорах Альянса Пяти Планет, когда земляне наконец поняли, что не одни во вселенной, владел вместе со своими родными шахтами по добыче природных ресурсов, всемирной сетью супермаркетов, ночными клубами и бог знает чем еще. В одном-то из них мы и познакомились.
– Мы должны пойти, Гвендолин! – наставляла Таша, моя подруга. – Ты не можешь вечно сидеть дома в окружении всего этого.
Она обвела руками мою художественную мастерскую.
– Ты уже вся насквозь пропахла красками и скипидаром, так всю молодость проведешь, с кисточкой в руке!
– Ничего не имею против, – усмехнулась я, – рисование даёт мне то, чего не могут дать люди.
– И что же это? – с сомнением спросила Таша.
– Удовлетворение.
– О! – глаза подруги хитро заблестели. – ну если дело только в этом!
– Таша, я совсем не то имела в виду. – устало произнесла я.
– Нет, нет, я знаю место, где тебе помогут получить удовлетворение. – Таша сделала упор на последнем слове.
Больше не принимая никаких отговорок, она потащила меня к себе домой, где выбрала самое короткое и блестящее платье, которое только было в её гардеробе.
– Я это не надену! – в ужасе отшатнулась я.
– Еще как наденешь!
– Таша, ты моя подруга, но я не буду рядиться как проститутка даже при всей моей неземной любви к тебе.
– Ну Гвени! – она использовала запрещенный приём, надувая губки, зная, что я не могу ей отказать, когда у нее такое детское, беззащитное выражение лица.
Я застонала, приготовившись к капитуляции.
– Послушай, чтобы всё было честно, я обещаю, что несколько месяцев не буду тебя донимать с походами в клубы!
– Что это ты сегодня такая сговорчивая? – прищурилась я.
Таша потупилась, а щеки ее покраснели.
– Давай, колись. – я плюхнулась на кровать, приготовившись к объяснениям.
– Только обещай не смеяться!
Я подняла руки, в молитвенном жесте, показывая, что буду нема, как могила.
– Ладно, подруга мечтательно подняла глаза к потолку, – говорят, что сегодня в «Мадонне» будет сам владелец сети клубов, Ричард Хёрт!
Она уставилась на меня, словно ожидая оваций, но я лишь нахмурила брови, имя не было мне знакомо.
– Гвен, иногда я хочу тебя стукнуть побольнее, чтобы ты вылетела уже из мира своих фантазий и вернулась на нашу бренную землю! Ричард Хёрт, Алло! Это один из самых желанных женихов планеты, мультимиллионер и красавчик. – мечтательно проговорила она.
– Ага, и наверняка большой охотник за юбками. – добавила я.
Таша запустила в меня подушкой:
– Тебя ждет жизнь старой девы, бабушка Гвендолин. – она даже показала мне язык.
Я лишь рассмеялась, ничего ужасного в том, чтобы прожить жизнь одной я не видела. Ещё с самого детства меня обвиняли в холодности, я редко проявляла жесты любви даже по отношению к родителям. Поцелуи и объятия других людей вызывали во мне удивление, я этого не понимала и не хотела. В школе за мной пытались ухаживать мальчики, но я не могла ответить на чувства ни одного из них, чем сильно задевала подростковое эго, а потому мне дали прозвище Ледяная Королева. Тогда меня это безумно расстроило, я провела множество ночей в слезах, пытаясь понять, что же со мной не так, почему я не могу ходить на свидания и получать удовольствие от близости с другими людьми, как делали это мои сверстники. Но со временем я к этому привыкла и закрылась в себе еще больше.
– Я не понимаю как с твоей внешностью тебя еще не смог соблазнить ни один красавчик. – скептически посмотрела на меня Таша.
– Просто мне не нравятся сверстники, улыбнулась я, – у них слишком пусто в голове. Сначала картинка красивая, но после того как рот откроют, всё – пиши пропало.
– Окей, я дам совет кому-нибудь из твоих ухажеров, чтобы он не говорил, а отжимался перед тобой. – хихикнула Таша.
Теперь уже я запустила в нее подушкой и мы, дружно смеясь еще некоторое время обсуждали Ричарда и его возможный захват в мужья, правда энтузиазм от этого испытывала только Таша.
– Все,