Мы двигались к площади Фелгаса, где располагался тот небольшой пруд с кровожадными рыбками. Не понимаю, зачем держать столь опасных рыб? Но озерцо манило своей бирюзовой гладью и это, наверное, единственное достоинство этого пруда. Внешне очень красивое, а внутри очень опасное. И что мы там забыли? Но присмотревшись, поняла, что здесь какое-то собрание. Весь город столпился на площади. Они стояли в оцепенении, не шелохнувшись. Хм, что же там такое?
Чтобы не лезть сквозь толпу, я ее обошла и даже никого не задела. Знаю, что безрассудно веду себя, но теперь уже не только любопытство гнало меня вперед, но и интуиция, к которой я всегда прислушивалась.
Пока обходила народ, над площадью прозвучал звук трубы, призывавший видимо к молчанию, которое и так стояло над площадью. Спустя секунду, услышала жутко знакомый голос Роландера.
– Фелгасцы! Сегодня состоится очередное наказание нашего подданного, который предал Вашего князя, – о чем это он? И почему говорит о себе в третьем лице? – Благодаря своей прорицательнице я узнал, что он обворовывал княжескую казну на протяжении нескольких лет, – маленькая тревога поселилась в душе. Только два дня назад я сообщила князю о том, что его казначей нецелесообразно тратит средства, а сегодня его слова заставили меня напрячься. – Виновен, – прогрохотало над площадью, – Вы видите, что происходит с теми, кто пытается обмануть Вашего князя? Так будет с каждым! И наказание предателям всегда смерть! – прозвучал приговор среди гробовой тишины. Какая к черту смерть?
Я как раз оказалась там, где стояли стражники. Несмотря на эту небольшую преграду, моим глазам предстала чудовищная картина. Говорят, что неведение лучше полученных горьких знаний? Теперь я была полностью согласна с этим изречением.
Тот человек, которого я просматривала два дня назад, мало напоминал здорового и крепкого мужчину. Он стоял на коленях перед князем. Его руки были крепко связаны за спиной, а ноги переплетены стальной веревкой, к которой были привязаны два огромных булыжника. Для чего это?
Я стояла молча, широко раскрыв глаза и также как народ, не могла произнести ни слова.
Грязные, оборванные одежды мужчины, потухший, обреченный взгляд, смотрящий в никуда и ужасный приговор князя, который немедленно привели в исполнение.
Я опомниться не успела, как мужчину загрузили в лодку и вывезли на середину озера, а затем просто сбросили в воду. Оцепенение, вот как я могу охарактеризовать свое состояние.
Кишащие рыбки мгновенно накинулись на тонущее беспомощное тело, разрывая заживо его на части. Только красное пятно, расплывающееся над бирюзовой гладью озера, напоминало о том, что там несколько секунд назад был ЖИВОЙ