Как Том до этого, Барбара, словно сумасшедшая, пыталась выбраться из своих пут, но лишь дёргалась на месте и делала себе этим только хуже.
Сама Келли рассмеялась, глядя на Барбару и её попытки освободиться.
– Кто у нас тут осмелел! – словно ребёнку, сказала безумица, однако Барбара всё не утихала: она дёргала ногами, но лишь потеряла одну из туфель кремово-розового, точь-в-точь как платье, цвета.
– Вот дурочка!
– Ты это ещё про меня говоришь? – возмутилась Барбара.
Но Келли было всё равно, она просто вышла из комнаты, возвращаясь с платьями и нижним бельём в несколько видов.
– Что ты делаешь, чёрт подери? – уже спокойнее спросила Барбара, прищурившись.
– Я собираюсь отпраздновать! – сказала она и вновь вышла.
Через пару минут пленники услышали звук льющейся воды.
– Неужто она решила утопиться? – прошипела с сарказмом пленница, выворачиваясь в надежде, что у неё получится хоть что-то увидеть в дверном проходе, откуда и доносились звуки.
– Тебе ли не всё равно? – отозвался Том.
В полном раздражении его бывшая вздохнула.
– О, я тебя умоляю!
Она развалилась, будто находилась у себя дома.
«Какая же ты двуличная…»
Том, не веря, что это действительно происходит, смотрел на ту, которую любил так сильно.
Девушка, казавшаяся до этого невинной и запуганной, теперь просто была совершенно другой. Она раздражённо осматривалась по сторонам, её безупречное лицо для него теперь было отвратно, но она бы наверняка без сомнений заявила, что прекраснее лилии. С самооценкой у неё всегда всё было отлично.
И ведь ей удалось это… удалось обмануть его, и он повёлся. Сколько она говорила о себе, сколько его гипнотизировала собой, и он повёлся, влюбился в неё, в её красоту. А теперь так стыдно, стыдно от всего этого, от пережитых чувств, от страшной реальности…
– Я ведь действительно полюбил тебя.
– Что ж, это жаль. Келли тоже «действительно тебя полюбила». Да так сильно, что из-за тебя мы теперь оказались в этой ситуации!
Он лишь усмехнулся её словам. Он не думал о Келли, а только о них. Да только мерзко всё это было. Ей было абсолютно плевать, что он там чувствовал. А если так подумать, он вёл себя точно так же по отношению к Келли, ведь только что и сам признался, что пропустил слова мимо ушей о её чувствах. Выходит, он ничем не лучше. А от этого становилось ещё паршивее, но он ничего не мог сделать с этим. Он был такой, каков есть. Точно также Барбара была такой, каковой являлась – обычной шлюшкой, что спала с богачами ради денег и хорошей жизни. Её даже нельзя было бы обвинить, только если бы она так не поступила с ним.
Барбара задумалась. Маска принцессы была сброшена в помойное ведро.
– Я виноват? – Тома перекосило от этой новости.
– А что, я? Тебя же она полюбила, дурочка!
– Ничего, что ты занималась отвратительными вещами, а она это заметила,