Но не забыть мне среди зим -
Как каждый лепесток раним.
Но, как печаль ни велика,
Растают все же облака.
Тетради
Прекрасна чистая тетрадь.
Той толстых писем – не понять.
Она, дыханием, свежей
Намокших листьев вслед дождей.
Она мила, чиста порой.
Но все же – доступнее второй,
Той, что исписал во тьме сырой,
Среди чернил – есть свет порой.
Величие
Величие, горестей не зная,
Уже оправданно мало.
Ненастно небо иль светло,
Оно воздвигнуто пред Раем.
Порой, и небу света нет.
Во тьме ведь тысячи планет.
Из тьмы созвездия глядят,
Поэт пригоршне созвездий рад.
Карусели
Из карусели выходя,
Бог создал день среди дождя.
Бог создал день. Бог создал свет.
Они видны с иных планет.
Воззрение людям оказав,
Нам свет является, пропав.
Как в карусели, семь планет.
Они разумны или нет?
Стойкие сыновья
Кто стойкий сын великих гор?
Он – море, вышина, простор?
А может сын тот – из людей,
Принявших, с высоты, идей?
Его орудием был пенал.
И вот творение он создал.
Чем же ответит океан?
От вод восходят сотни стран.
Века
Неисчислим бывает век.
За веком ходит человек.
Но век горяч не от погоды,
Порою, ропщут огнь и воды.
От человека – человек
Ведет и оставляет век.
Ведь, как не велики миры,
Они – началами стары.
Козни
Порою, сладок вкус воды дождей.
И соль не держится на ней.
Так велика дождей вода,
Она же – скрылась в никуда.
Из океана в океан
Вода идет, а не туман.
Лишь козни с теми не идут.
Они, меж дела, пропадут.
Рыцари
Порою, рыцарь также плох.
Он невеликих губит блох.
Одна блоха его сильней
И он поборется за ней.
Как не фальшива месть блохи,
Дела за рыцарем плохи.
Оружия нужно здесь иного.
Нет пира для блохи средь головы лысого-пустого.
Верхи
Все на верхах: и небо, и земля,
Зима и осень, летние пенаты.
Одни стоят обросшие поля
Там, где поля за совесть взяты.
И пыль земли, уроненная вновь,
И пыль, сложенная веками,
Все наверху, как прежняя любовь.
Внизу лишь – оброненное Столпами.
Стрелы
Откуда у стрелы разбег,
Коль в замешательстве стрелок отважный?
Стрелу опустит робкий человек,
Стрелу возложит раб, царю так важный.
Но стрелы и годами сломлены,
И время стало для стрелы преградой.
Народы для времен – равны.
И стрелы вотканы лишь в прежние ограды.
Лягушки
Лягушка первая спешит
К дождю, росой того омыться.
Вода без прелестей родит
Того, кто должен в час родиться.
Из пепла снова времена
Рождают новые условия.
Лягушка так же, как и стена
Не сломлена от прекословия.
Норы
Кто роет нору, ищет в той
Себе убежище веками.
Чтоб,