В больницу я ехала на такси. Впрочем, как и все эти дни, старательно обходя стороной машину, подаренную отцом. Испытывая рядом чувство тревоги, каждый раз невольно захватывающее меня.
Встреча с зав. отделением имела официальный характер, о чем меня потрудились уведомить, как только я переступила порог больницы. Почему для этого разговора вызвали именно меня, а не Павла, осталось для меня загадкой.
Пятнадцатиминутная прелюдия, включающая в себя оглашение успешных результатов работы за эти дни. Не сведуя в терминах, которыми меня щедро почивали, на слова седого мужчины с лёгкой, но аккуратно оформленной небритостью на лице, мне оставалось лишь уверенно кивать, принимая за плоды их работы то, что мама до сих пор, при полученных травмах, оставалась жива… Озвучивание дальнейших рекомендаций, которым необходимо следовать, дабы не свести на нет полученные результаты, сходилось к названиям зарубежных клиник, готовых в любой момент принять подобного пациента. А так же к шестизначной сумме, написанной на небольшом отрывном листке.
– В какой валюте интерпретировать это число? – озадаченно вздыхаю, теряя последнюю надежду на положительное стечение обстоятельств.
– В Германии и Израиле в рублях не считают, – пожимая плечами, произносит в ответ.
– Сколько у меня есть времени? – нервно теребя ручку сумки, уточняю, опустив в пол глаза.
– Повторная операция нужна уже сейчас. К реабилитации можно приступить через месяц. Максимум, два… Вы должны понять, что удерживать вашу маму в состоянии искусственной комы долго нельзя. Иначе процент выведения её… без осложнений приблизится к нулю.
Односложно киваю головой, слыша давящее на сознание:
– Чем скорее, Кристина, тем лучше. Сбор документов на квоту займёт слишком много времени, которого уже нет. Потеряв ещё, мы остаемся в крайне шатком положении, из которого может и вовсе не быть выхода.
– Я поняла, Геннадий Степанович, – тихо произношу, поднимаясь со стула.
– В ваших интересах…
– Я найду деньги, – не глядя на него, бреду к выходу на не гнущихся ногах, набирая знакомый номер.
Дверь за спиной громко хлопает, заставляя внутри резко сжаться.
– Мне нужна аудиенция твоего отца, – говорю ровно, отвечая на банальное "да".
– Крис, он в отъезде до конца месяца и…
– Что и, Вань? – слыша молчание в трубке, выдыхаю, произнося жалостливо:
– Я уже просто не знаю к кому обратиться.
– Извини, – роняет обрывисто, завершая разговор, а я готова кричать от бессилия, взывая к любым силам с мольбой о помощи!
В запасе есть немного времени до совещания. Выходя из здания больницы, буквально на автопилоте, иду к стоянке такси, намереваясь объехать нужные адреса. Сейчас мне поможет разве что чудо.
Роясь в сумке в поисках мелочи, натыкаюсь на скомканную в небольшой шарик визитку.
Модельное