Но общее мнение по этому поводу сильно разнилось с моим. Это сводило меня с ума – то желание, с которым все элементари стремились служить мне. Ими будто двигали какие-то первобытные инстинкты, заставляющие слушаться того, кто сильнее остальных. Пока я не до конца раскрыла свои способности, поэтому Фэй до сих пор соглашалась занимать центральное место в Совете. Но время шло, оно утекало сквозь мои пальцы, как бы отчаянно я не пыталась его удержать. Моё обучение подходило к концу, силы с каждым днём возрастали, элементари смотрели на меня с всё большей надеждой в глазах… и я понимала – час, когда Фэй передаст свои полномочия мне, как никогда близок.
Это пугало меня. Никогда в своей жизни я не стремилась к власти. Всем, чего я желала и ради чего боролась каждый день, была жизнь – ничего больше. Я не хотела быть элементёром, не хотела быть Спирит, но понимала: это будет правильно. Да, я совершенно не умела управлять Подземным городом, но, быть может, надежды элементарей хватит и на меня?
Аллан окончательно вернулся в Совет. Теперь на утренних собраниях мы присутствовали все впятером: Лайт, Сандра, Айрис, я и Дерек. Последний член Совета до сих пор заставлял меня чувствовать непередаваемое раздражение и всё время держаться настороже, стоило только ему переступить порог зала, где проходили совещания. Всё в нём: взгляды, слова, жесты и сама манера держаться – по отношению ко мне становились донельзя снисходительными, напрямую выражая скептицизм и молчаливое недоверие. Флэйм будто всем своим видом говорил мне: ты недостойна быть нашим лидером, ты – не она. И больше всего меня злило то, что в какой-то степени я была с ним согласна… в отличие от Аллана.
Кажется, двум саламандрам в одном Совете было никак не ужиться. Оба кидались в спор друг с другом при малейшем удобном случае. Аллан ненавидел Дерека, но почему – я пока не знала. Всё опять скрывало прошлое, до которого мне было не добраться.
Тренировки для меня изменились. С тех пор, как Лайт вернул мне гиаду, мы стали сражаться на настоящем оружии элементарей. Оно представляло собой рукоятки без лезвий, в специальное отверстие в которые вставлялась гиада, и из неё получался клинок стихии. Аллан любил небольшие лёгкие клинки, а я – копья. Мой выбор оружия нисколько не удивлял его – Спирит тоже когда-то сражалась с помощью копья – сейчас его рукоять висела на стене в корпусе Совета. Золотое древко было расколото ровно посередине, блестя острыми краями-иглами. Когда-нибудь мне предстояло соединить его. В тайне даже для себя самой я страстно ждала этого момента, мечтала, что в будущем всё же смогу покончить с хаосом, и земля снова станет наполнена жизнью. Тогда люди смогут улыбаться не только под землёй, за надёжными каменными стенами. Но даже для мыслей об этом было