В 1937 году А. Немировский поступил на исторический факультет МГУ, одновременно учился в Литературном институте, в поэтическом семинаре И. Сельвинского, вместе с М. Кульчицким, П. Коганом, С. Наровчатовым. Большую роль в становлении А. Немировского как поэта сыграло Литобъединение при студенческом клубе МГУ, которое он посещал вместе с Н. Майоровым, Б. Слуцким, Д. Самойловым. Первая публикация А. Немировского появилась в 1938 году в газете «Московский университет». В 1941 году он заявил себя как литературный критик публикациями восьми рецензий в «Литературной газете».
Война прервала учебу в МГУ. После окончания Томского военного училища А. Немировский сражался на Волховском, Ленинградском и Первом Украинском фронтах, был ранен в силезском городе Нейсе, награжден орденом Красной Звезды.
Вернувшись к мирной жизни, А. Немировский защитил кандидатскую и докторскую диссертации на темы по истории и культуре Древнего Рима. Во время работы в Пензенском педагогическом институте опубликовал в 1955 году свою первую историческую повесть «Тиберий Гракх».
С 1957 по 1978 год А. Немировский преподавал в Воронежском госуниверситете, где в 1966 году создал и возглавил кафедру истории Древнего мира и древних языков. Научно-исследовательской работе ученого нерасторжимо сопутствовало создание художественно-исторических произведений разных жанров: рассказов, повестей, романов. Стилистической особенностью их был яркий образный язык. Они создавались на материале тех же источников, что и научные монографии и статьи. Многие юные читатели под влиянием книг А. Немировского выбирали себе профессию историка.
С 1978-го и до конца жизни в 2007 году А. Немировский жил в Москве, продолжая заниматься научной и литературной деятельностью. За этот период им было опубликовано около трехсот работ. Среди них серия книг о мифах Древнего Востока, Древней Индии, Древней Греции, Древнего Рима, восемь сборников стихов, а также его последний роман «Пифагор» об ученом, проникшем в тайны природы.
Книги А. И. Немировского переводились на английский, болгарский, литовский, молдавский, немецкий, польский, сербский и украинский языки.
Избранные произведения А. И. Немировского:
«За столбами Мелькарта» (1959)
«Тиберий Гракх» (1963)
«Слоны Ганнибала» (1963)
«Белая лань» (1964)
«Белые, голубые и собака Никс» (1966)
«Этрусское зеркало» (1969)
«Пурпур и яд» (1973)
«В круге земель» (1995)
«Пифагор» (1998)
Часть первая
Пламя и тени
Посол Рима
Обитые гвоздями калиги колотили по мозаичному полу, развязно шлепая по спинам нереид и пятная воздушные хитоны амазонок.
Пришелец вышагивал так, словно находился у себя в Риме, на Марсовом поле. Гремели фалеры на выпяченной груди. Светлые, навыкате глаза задраны вверх. Что ему дворец Синопы? Что для него эти изнеженные, пахнущие благовониями азиаты? Кому нужны их такие же, как они, никчемные боги и богини? За ним на всем необозримом пространстве от Боспора до Геракловых столпов стоят еще никем не побежденные легионы.
В двух шагах от трона посол остановился и поднял почти квадратный подбородок. В этой позе сквозило оскорбительное равнодушие, с каким владыки мира обращались со своими коронованными союзниками.
– Сенат и римский народ, – отчеканил посол, – желают здравствовать сиятельной Лаодике, а также сыну ее Митридату Евпатору! Да хранят к вам боги свое благоволение на вечные времена!
Он сделал паузу, чтобы перейти от приветствия, обычного в дипломатическом этикете, к сути дела.
– Нам поручено передать, что в твоих владениях скрывается опасный преступник по имени Моаферн. Вот его приметы. – Римлянин неторопливо развернул свиток и поднял его к лицу. – Роста выше среднего. Волосы с проседью. Брови сросшиеся. Нос прямой. Глаза синие. Шрам на левой щеке.
Царица уронила голову на резную спинку трона. «То же имя. Сходятся и приметы, но шрама на лице не было». Смертельная бледность разлилась по ее лицу. В зале засуетились царские друзья и слуги. Над головой Лаодики затрепетали, как пестрые птицы, опахала.
Римлянин читал, закрытый свитком, как щитом. Слова его падали с размеренностью капель в водяных часах.
– Скрывшись из тюрьмы Эфеса, Моаферн прибыл в Гераклею. Оттуда рыбаки переправили его в Синопу. Преступник подлежит выдаче согласно нашему договору о вечном союзе и дружбе.
Закончив чтение, римлянин свернул свиток и на негнущихся ногах важно зашагал к выходу.
Едва стих стук его калиг, как из-за ближайшей колонны к тропу скользнула фигура в длинном жреческом одеянии с белой повязкой, закрывающей нижнюю часть лица. В движениях человека