Я часто брел по жизни просто,
Смотрел вперед, смотрел назад,
Ловил себя на мысли звездной,
Искал тебя, твой нежный взгляд!
И лица как листва красиво,
По осени грядущих дней,
Летят на землю, проплывая мимо,
Нет, всё не то, нет в них души моей!
И вдруг нежданно лучик света
Мелькнул и спрятался в ночи,
О боже, неужели это слова любви моей души?
Черновол Юрий. Отрывок
I
Город утопал в карнавальном убранстве осени. И с погодой повезло: бабье лето радовало на славу.
Необыкновенно уютная атмосфера ближайшего к дому парка всегда притягивал меня. Словно некая магия присутствовала в нём.
Чаще всего я приходила в парк не только развеяться, погулять, а ещё, отдохнуть душой, оставить накопившееся за неделю напряжение. Запечатлеть на холсте красоту и великолепие затерянного среди пыльного и шумного города островка природы.
Задумавшись о своём, я не заметила внезапно выскочившего из-за кустов мужчину. Едва не столкнувшись со мной лоб в лоб, в последний момент он смог увернуться.
– Простите! – выдавил из себя, восстанавливая дыхание, словно убегал от тысячи разъярённых псов.
«Высокий. Атлетически сложен. Просто, Аполлон» – подумала я, разглядывая его. «Одет безупречно. Можно сказать, с иголочки. Что могло заставить его бежать?»
– М!!! Весьма. Весьма неплохо! – небесно-голубые глаза упёрлись сначала на мой набросок, затем на меня. Высокий лоб. Тёмная короткостриженая шевелюра.
«Да уж! Никаких сомнений. Сердцеед!», – подумала я, и тут же одёрнула себя: «Нашла время разглядывать мужчин!».
Болезненное расставание с Владом ещё теребило душу. Ноющей болью отдавало, особенно по ночам.
Истошный крик из-за кустов вырвал меня из водоворота мыслей, заставил содрогнуться.
– Похоже, что-то случилось, – заговорил спокойным ровным голосом мужчина. В отличие от меня, оставаясь спокойным как удав.
Сбежался народ. Невыносимым стало присутствие при вселенском гуле.
«Самый лучший выход: поскорее убраться отсюда» – подытожила я, собирая свой скудный скарб.
– Всего лишь баловство! Ничего серьезного, – ответила на заданный ранее вопрос, складывая карандаши и кисти в свиток.
Мужчина, похоже, не собирался униматься, пустил в ход несколько советов касающихся акварели. Вполне стоящих советов. Получалось, он неплохо разбирался в живописи.
Перекинув через плечо сумку с инструментами, зажав под мышкой мольберт, я выбиралась из толпы, машинально оглядываясь вокруг. Странным образом, моего недавнего собеседника и след простыл.
Едва переступила порог квартиры, обоняние уловило нотки божественного аромата исходящего с кухни. Мама любила побаловать изысками. Сегодня нас ожидал украинский борщ.
– Как погуляла? – спросила она, когда я появилась в дверях кухни.
– Почти закончила набросок. Немного продрогла. Но прекрасно отдохнула!
– Вот и отлично! А теперь, иди мыть руки. Будем обедать! Сейчас тебе необходимо горячее, – мама принялась доставать из шкафа тарелки.
Позже, я отдыхала на диване, когда позвонила Роза. Яркая, взбалмошная как искорка подруга. Мне всегда нравилась эта черта её характера. С ней никогда не было скучно. Редко, бывало, чтобы моя подруга грустила и падала духом. Часами мы могли обсуждать любые темы, но с недавних пор не заводили разговоров о мужчинах. Вернее, это я не говорила о них. Зная Розу, что она опять заведёт прежний разговор о моём прошлом, я останавливала подругу, но иногда, как ни старалась, не могла остановить её напора. Роза, осуждающе высказывалась насчет Влада. Гера, по её словам также осуждал. Друзья даже поссорились. Сама же я считала, Влад волен поступать так, как ему хочется. Это его жизнь. По моему мнению, он, поступил, правильно прислушавшись, к мнению матери, как настоящий сын. Друзья их семьи, видели Влада в роли зятя, и Нина Евгеньевна, мать Влада, была с ними солидарна. По словам Розы, Оксана, избалованная дочь чиновника городской администрации, и сама не была в восторге от решения родителей. Как и большинство представителей золотой молодёжи, Оксану больше интересовали светские тусовки и ночные клубы, нежели размеренная семейная жизнь.
Вот так, незаметно для себя, мы с подругой снова перешли к запретной теме. Роза, недовольно делилась наблюдениями Геры, шокированного фривольными манерами Оксаны.
«Ты не представляешь, как Гера сочувствует другу, говорит, не пожелал бы такой жены, злейшему врагу».
На попытку прервать её, Роза выкрикнула в трубку: «Да она же ведёт себя как последняя!»
– Роза,