Пожалуй, начнем сначала. Голди росла очень серьезной и сосредоточенной. Она привыкла всегда говорить правду и нести ответственность за эту правду в полной мере. Когда девочке было десять лет, родители устраивали прием по поводу повышения отца. И Голди совершенно честно ответила на вопрос жены ген.директора, сказав, что её новая прическа совершенно ей не идет, она похожа на пуделя, которого только что просушили феном. Естественно она имела благоразумие ответить на вопрос, отведя мисс Далтон в сторону, но так или иначе, жена была разочарована и шокирована такой прямотой, посчитав, что у девочки переходный возраст и эта такая манера дерзить. По мере взросления ее характер нисколько не изменился. Более того, девушка была очень способной, сосредоточенной, и эти качества помогали ей в учебе и при приеме на работу. В школе она выбирала научные кружки, а не черлидерство. Ходила на тренировки по хоккею на траве и пользовалась популярностью у мальчиков. Темные волосы и светлые глаза сводили с ума её одноклассников, но Голди это совершенно не интересовало.
Она росла общительной девочкой. Без труда заводила новые знакомства. В двадцать два года наступил переломный момент, когда Голди усомнилась в том, эту ли жизнь для себя хотела. На первом курсе она познакомилась с Берни. Добродушный парнишка с золотистыми кудрями, зелеными глазами и «крепкой задницей», как любила говорить её подруга Меган. Как-то через год после знакомства они переспали на одной из вечеринок братства и решили, что, наверное, они симпатичны друг другу и можно попробовать встречаться. Встречались они два года, а через два года, на День Благодарения, когда Голди вместе с Берни приехали к её родителям, мама сообщила, что парень просил у отца девушка благословения и позволения сделать ей предложение. Голди помнит, как мама заговорчески нашептала ей эту тайну, а Голди подавилась яблочным пирогом, который застрял в горле и она покраснела, как рак, пытаясь откашляться. Ночью она полностью завернулась в одеяло, так, что Берни пришлось взять ещё одно из шкафа. Он пытался поцеловать её, но девушка мастерски притворялась спящей. Только бы он перестал. Естественно Берни и не чувствовал подвоха, а Голди готовила «план побега». Именно в ту ночь в её голову закрались сомнения: То ли это чего она так хотела? За Бреда мечтала ли выйти замуж и нарожать детишек? Одно дело было встречаться с ним, жить на съемной квартире, дописывать диссертацию, ходить в театр, надевая черное платье с атласным пояском, которое так нравилось Бредли. Засыпать и просыпаться с ним, готовить ужины. Но что у них было кроме этого перечня бытовых моментов? Что было между ними? Любила ли она его? Любил ли он её? Все шло просто так, как должно идти. Понимаете? Они понимали, что, наверное, их семьи жду этого шага, что представляют их семьей-ячейкой общества. Только потому, что так было у родителей Голди, у родителей Бредли ( которые к слову, развелись через двадцать пять лет совместной жизни, из-за того, что отец Бреда, признался, что вообще-то, его всегда тянуло на мужчин). Ох, и врагу бы не пожелала тогда оказаться на месте матери Бредли. Это ж надо, прожить с человеком двадцать с лишним лет, родить троих детей и узнать, что муж то твой гей и все эти годы просто притворялся. Даже когда они сидели в ресторане, и мать Бреда надевала самые свои изысканные наряды, отец при походе в уборную разглядывал незнакомых мужиков(полагаю, такие мысли приходили ей после в голову). А на самом деле помог раскрыться им семейный психолог. Чокнутый самоучка, как впоследствии называла его будущая свекровь. Сейчас отец Бреда живет с мужчиной в небольшом доме за городом, готовит на ужин лазанью и вполне счастлив. А его мать так и не может с этим смириться и посещает всевозможные группы поддержки. Как кажется Голди, она это делает лишь из-за того, что ей по вкусу роль жертвы.
И как не странно, этот пример тоже помогал зреть сомнениям в голове Голди. Всю жизнь отец притворялся и врал, но так и не смог сам поверить в собственную ложь.
Так на чем мы остановились? Ах да, на предложении. За ужином, Бред встал на одно колено и при всей семье Голди, сделал ей предложения. Что на тот момент произошло, Голди до сих пор не понимает, но она предала свое правдолюбие и зачем-то согласилась. Шел длинный год в котором своей отдельной от Голди жизнью, шла подготовка к свадьбе. Её собственной свадьбе, которая совершенно не интересовала Голди. Она отрешенно показывала на цветы, которыми украсят зал, согласовывала список гостей. Может быть, все стало бы иначе, и Голди смогла бы привыкнуть к этой жизни, и возможно, через двадцать пять лет сбежала бы от Бредли с каким-нибудь Австралийским пилотом, но в день свадьбы, её словно окатило холодной водой и она смогла мыслить здраво. Правда, было уже поздно, она стала женой Бредли.
В самый последний момент, она сказала, что не желает произносить клятву, Бредли без энтузиазма пошел на поводу её прихоти, а вечером, в отеле, Голди нашла сложенную в кармане Бредли клятву.
«